Немецкие субмарины в бою. Воспоминания участников боевых действий. 1939-1945

Флаксенберг отошел от шлюпки. Неужели ничего нельзя сделать? Он снова посмотрел на шлюпку. В бинокль он увидел, как из-под брезента показались три фигуры и стали вяло махать руками.

Флаксенберг снова двинулся к катеру. Эти трое были норвежцами. Один из них, что был помоложе своих товарищей и, похоже, менее изможденный, схватился за румпель и сел рядом. Двое других представляли собой ужасное зрелище. Их мрачные, впалые лица были покрыты солью и вымазаны в масле. Скулы выдавались, а над ними блестели глаза, лихорадочно вглядывавшиеся в командира лодки. Их тела мало отличались от скелетов. Даже если бы они сохранили способность понимать, они вряд ли могли бы представить себе, что это та самая лодка, которая три недели назад потопила их танкер.

Флаксенберг напряг слух, чтобы понять, что кричит ему самый молодой из троих…

Вначале в лодке их было одиннадцать человек. Из всей команды уцелели только они.

Они не просили о помощи. Но их красные, умоляющие глаза были красноречивее слов.

Флаксенберг был глубоко тронут. У других на мостике дрожали колени.

Несмотря на ясный приказ штаб-квартиры, несмотря на весьма реальную опасность того, что в любой момент из-за облаков может появиться самолет, оснащенный новой радиолокационной станцией, и забросает их бомбами и обстреляет из пушки, Флаксенберг дал морякам еды и воды, сигарет, не пожалел выпивки.

– А карты у вас есть? – спросил вахтенный офицер.

Моряки отрицательно покачали головами.

Им дали карту, пометили, где они находятся в данный момент, и показали курс на Гренландию, до которой была всего сотня миль. Всего?..

«U-71» отправилась по своим делам. Глядя на шлюпку в бинокль, Флаксенберг увидел, как молодой человек, единственный, кто был способен думать и двигаться, поднялся на ноги, но упал, словно подкошенный, – явно от истощения.

Флаксенберг вздрогнул от ужаса.

– Ничего, вот немного выпьют, поедят, восстановят силы, и все у них пойдет нормально, – сказал вахтенный офицер, но тон его, несколько приподнятый, но искренний, выдавал скорее надежду, чем уверенность.

– Будем надеяться. Все возможно, с Божьей помощью.

– Извините, герр командир! Надо… я должен вносить это в вахтенный журнал? – обратился к командиру через некоторое время старшина рулевых.

– О чем это? Конечно, вносить и пометить, что все сделано по моему приказу, – отрывисто сказал Флаксенберг.

* * *

И последний пример такого рода. Вот выдержки из вахтенного журнала «U-207»:

18.30. Красный огонь по левому борту. Подойдя поближе, увидели, что он исходит от двух ярко-желтых резиновых лодок, на одной четыре человека, на другой – два. Люди махали нам руками. Мы обошли лодки. Это были члены экипажа британского самолета.

19.20. Спасенные взяты на борт в качестве военнопленных. Если бы я дал им пищи и воды и предоставил их самим себе, то в такую хорошую погоду у них был бы шанс быть подобранными летающей лодкой. С другой стороны, своими силами они не добрались бы до берега, до которого 440 миль.

На следующий день: сила ветра 6–7 баллов, море – 6. Я взял надувные лодки на борт, чтобы иметь возможность в случае необходимости высадить пленных.

Потом следуют имена двух британских офицеров, трех лиц старшинского состава и одного рядового.

Дальше запись Дёница, сделанная по возвращении лодки на базу:

«Действия одобряю».

Глава 18

Опыты Хельмута Вальтера

Оперативная сводка