Немного магии

То есть, перспектива остаться марионеткой без капли собственной воли пугала до безумия, разумеется. Но если то ровное, уверенное спокойствие, которое я испытала вчера в зале для накопителей, тоже было следствием эльфийской привязанности…

Я встряхнулась и заставила себя отвлечься от бесполезных мыслей. Делать выводы и принимать решения было рано, сколь бы Тэрону ни хотелось определенности прямо сейчас.

В зале накопителей сегодня снова дежурил профессор Биант, не слишком осчастливленный этим фактом: навязчивый запах речной тины чувствовался ещё на подходах, а уж внутри вовсе сбивал с ног. Кто-то из первокурсников обнаружил под скамьей мелкую рыбёшку и прямо на наших глазах с хохотом забросил в печь — прежде, чем несчастный преподаватель успел что-нибудь сказать.

Потом-то он много чего выдал — про то, что огонь в печах имеет магическую природу, такую же, как разрушительные заклинания Медного полка, и точно так же не выносит органику — либо уничтожает на месте, либо гаснет сам, оставляя университет без тепла и горячей воды; про то, что магов соответствующей специализации в Эджине раз-два и обчелся, и огонь нужно беречь. Но с отповедью профессор безнадежно опоздал, и покаянный вид шутников уже ничего не мог изменить.

Запах приобрел сперва аппетитные, потом — совершенно невыносимые рыбные нотки. Огонь в печах был слишком слабым, чтобы испепелить подношение на месте, и ароматы горелого мяса и палёной чешуи быстро выгнали первокурсников на свежий воздух.

Профессор Биант горестно поморщился и остался. Ему деваться было некуда, как, увы, и нам.

— Доброе утро, профессор, — сдержанно произнесла я, отпустив руку Тэрона.

Полуэльф замялся было на месте, но всё-таки отошёл к свободному накопителю, не рискуя, впрочем, упускать меня из виду. Рекрутер проводил его настороженным взглядом искоса, но промолчал, и я окончательно убедилась, что он не имел никакого отношения к полночному посланию: похоже, профессор Биант вообще не собирался обсуждать со мной Тэрона и его специфические особенности, всецело положившись на рыцарские повадки полукровки.

— Могу я обратиться с просьбой? — вежливо поинтересовалась я.

Профессор Биант вздрогнул и опустил взгляд на меня.

— Да?

— Мы с друзьями хотели бы выбраться на ярмарку в это воскресенье, — сказала я, усилием воли удерживая на лице доброжелательное выражение. — Может быть, вы тоже собирались в город?

Кажется, профессор Биант ожидал совершенно другого вопроса и потому заметно растерялся. Я не оборачивалась, но была готова поклясться, что Тэрон в тот момент был точно так же обескуражен.

— В воскресенье? — с запинкой повторил рекрутер.

— Миз Вергиди сказала, что вольнослушательницам запрещено покидать Эджин без сопровождения, — на всякий случай упомянула я. А ну как никакого распоряжения на самом деле не было, и миз Вергиди просто подыграла Фасулаки, которому как раз на руку, чтобы я провела все выходные в четырёх стенах?..

Но так далеко коварство старшей по женскому крылу, как выяснилось, не простиралось.

— Да, разумеется, — опомнился профессор Биант. — Вы хотите, чтобы я сопроводил вас? — вопрос прозвучал с заметным сомнением.

Должно быть, обычно студентам и в голову не приходило просить о чем-то подобном вечно нетрезвого преподавателя. Увы, у меня особого выбора не было — помимо Бианта, я была представлена разве что профессору Кавьяру, а он едва ли пожелал бы провести выходной в моей компании.

— Если не слишком затруднит, — улыбнулась я через силу.

Профессор Биант ненадолго задумался и кивнул:

— Хорошо. У меня будет немного свободного времени на рассвете. Но не забывайте, пожалуйста, что все первокурсники обязаны посещать зал накопителей и в выходные дни тоже.

Перспектива вставать затемно меня не слишком обрадовала, но ярмарка наверняка как раз в такую немилосердную рань и начиналась, так что я поблагодарила профессора Бианта и удалилась к свободному накопителю со знаком огня. Насчет Тэрона рекрутер так ничего и не сказал — только удовлетворенно вздохнул и отошел ближе к печам, когда те вспыхнули ярче, отзываясь на мою силу.

Рыбная вонь потихоньку рассеивалась — ко всеобщему облегчению.

Увы, Фасулаки и его сокурсники в столовой не спешили следовать хорошему примеру. Они поджидали за тем же столиком, что и вчера; судя по тому, что за него никто и никогда не пытался сесть, несмотря на выгодное расположение — у стены, недалеко от окна раздачи и в то же время не в проходе — это место по негласным правилам считалось закреплённым именно за ними.

Наверное, мне следовало гордиться высокой честью сидеть рядом, но я что-то так и не прониклась.

— Аэлла!

— Миз Доро!

Налбат все так же был верен себе: яркий и шумный, он моментально привлек внимание всей столовой разом и, ничуть не смутившись, замахал рукой. Фасулаки, который в присутствии «коллег» предпочитал отмалчиваться, сегодня вовсе встал на ноги, со скрипом отпихнув стул, чтобы я уж точно не могла сделать вид, что ничего не заметила.

Свободное сиденье за столом снова было всего одно, но прежде чем я успела привычно уступить его Хемайон, Фасулаки с нажимом произнес: