Ненастоящий сварщик

– Тогда так! – закончила собрание Тамара Ивановна и обратилась ко мне: – Вот тебе ключи от приёмной, вот список наших телефонов. Ты даёшь нам задания, мы выполняем. Можно расходиться!

Все встали и принялись собираться.

– Я сама в штаб насчёт плаката позвоню! – заверила меня руководитель инициативной группы по моему избранию.

– А нам что делать? – хором спросили студенты.

– Я пока не знаю, но подумаю и сообщу! – ответил я.

Все разошлись. У меня в голове промелькнула блистательная идея проводить Анечку до дома, но та бесследно исчезла.

Вернувшись домой вечером, я обнаружил в своём почтовом ящике свой яркий предвыборный плакат с той самой фотографией, что мне понравилась больше всего. Рядом на подоконнике валялись ещё несколько. Я собрал всё и забрал с собой в квартиру, где один из них повесил на стену и ещё долго гордился собой, утирая скупые мужские слёзы.

Помимо моей предвыборной агитации, в почтовых ящиках подъезда появились листовки Карпа Вислоухова, Станислава Козявина и Кафедрины Квасовой, а также ещё двух, новых кандидатов, с подозрительно похожими фамилиями, но другими инициалами. Выяснилось, что кроме меня, В.В. Цыганищева, по нашему участку зарегистрировался некий самовыдвиженец П.У. Цыганищев шестидесяти пяти лет и какой-то Андрей Козявкин от партии «Идём вместе!». Взволнованный, я тут же перезвонил куратору Косяковскому, попросив разъяснений.

– Это «Главная партия страны» развлекается, – пояснил он. – Находят и регистрируют за деньги похожих по фамилиям людей, чтоб ввести в заблуждение электорат с целью отобрать или разбавить голоса на выборах, чтоб проходной процент у конкурентов был поменьше. Это нормальная практика, не бери в голову, всё в порядке!

С этими словами он положил трубку, а я стал читать чужой агитационный материал и соображать, куда же предлагают пойти вместе кандидаты новой партии. Что касаемо меня, то я бы им непременно указал дорогу, и обязательно с использованием ненормативной лексики. А вот с однофамильцем я твёрдо решил встретиться лично, чтоб посмотреть в его наглые, бесстыжие глаза, а может, и пнуть куда-нибудь алчного злодея, несмотря на его пенсионный возраст. Однако вскоре эти мысли оставили меня, и я, погружаясь в сон, не переставал удивляться, где конкуренты нашли человека с такой же, как у меня, фамилией, тем более что она считалась редкой.

В середине недели меня вызвали в штаб.

– Как у тебя с агитацией? – неожиданно спросил куратор, пожимая мне руку.

– Листовки разбрасываются регулярно, – начал отчитываться я. – С наружной агитацией хуже.

– А в чём проблема?

– Стены домов усеяны плакатами Вислоухова, и тот строго следит за этим, мусорные баки и заборы закрепились за Козявиным, на детском саду висит плакат нянечки в окружении маленьких отморозков, на бане – мой.

– И всё? – удивился Пётр Константинович.

– А все рекламные щиты занимает Квасова, а мест больше нет! – подытожил я.

– Неправда! – возразил куратор и предложил: – Поехали, посмотрим!

Мы сели в его «мерседес» и поехали патрулировать наш район. Проезжая мимо больших рекламных конструкций с предвыборной агитацией правящей партии, я обратил внимание на алкоголиков, соображающих неподалёку на троих. Поверх курток на них красовались разноцветные агитационные манишки разных конкурирующих кандидатов и партий. Среди них, как мне показалось, был и наш Андрей Хабонович. Впоследствии, по окончании потребляемой жидкости, алкаши неизбежно ссорились, что приводило к потасовкам и дракам, но со стороны это смотрелось как настоящая предвыборная борьба противоборствующих сил. Мы свернули в глубину дворов, по направлению к моей приёмной, где Косяковский ненадолго остановил свой «мерседес».

– Что ты видишь вокруг, чего очень много? – обратился ко мне Пётр Константинович, не поворачиваясь в мою сторону, пристально глядя на дорогу.

– Деревьев! – сходу ответил я.

– Ещё!

– Домов!

– Теплее!

– Окон! – догадался я.

– Не совсем, – улыбнулся куратор. – Балконы! На них можно разместить баннеры практически бесплатно! Озадачь свою инициативную группу, пусть пошуршат по знакомым!

– Хорошо! – удивился я и переспросил: – А это законно?

– Вполне! – ответил Пётр Константинович, проезжая мимо бани, но вдруг резко нажал на тормоз. Машину немного занесло. Дёрнув ручником, он моментально выпрыгнул из неё и уставился на мой избирательный плакат. До меня донеслось раздражённое: – Какого хрена?

На фоне клубов пара красовалась моя красная, явно подправленная в графическом редакторе рожа. Сам я, как полагается, был в белой рубашке с галстуком. В моей руке красовался засушенный берёзовый гербарий, а под мышку боги фотошопа приставили шайку. На заднем плане два сильно размытых, по соображениям этики, контура обнажённых сисястых девиц наказывали друг друга вениками. Снизу, рядом с логотипом «Сильной Страны», красовался лозунг: «Я парюсь тут, как все! Кандидат в депутаты Цыганищев В.В.».

– Что это за говно? – чуть не заорал куратор и незамедлительно потребовал: – Немедленно снять!

– Так это… – начал оправдываться я. – Ближе к народу!