Ненавижу тебя любить

Что есть, то есть. Верка еще когда я работала в ресторане слила контакты редактора издательства, которому требовался дизайнер. Они не могли себе позволить профессионала и искали девочку со знанием фотошопа, чтобы сделала «вот так же, но чуть-чуть по-другому». Платили быстро, по факту сданных обложек, а работы давали много. Я, конечно, проводила за компом по десять часов в день без выходных, но зато получала примерно столько же, сколько и в ресторане. Зато никто не называл меня шлюхой и не выговаривал за недостаточно золотистые полоски на курице в «Цезаре».



— Как Манька? Видишься с ней?

— Да.

— А с этим?

— Нет. Пишу ему сообщение с информацией, куда мы с Машей пойдем и во сколько вернемся. Потом приезжаю в садик, там уже ждет водитель. Возвращаю домой — забирает няня. И все.

— Ну а чего голос такой грустный? Лучше ведь, чем было? Ксюнь? Лучше?

— Да. Конечно, лучше. Голос грустный, потому что устала. Не волнуйся, Вер. Все будет нормально.

Если когда-нибудь они перестанут мне сниться — точно будет. Иванченко, отец, Володя, Машка. Я готова сидеть за компом сутками, лишь бы не закрывать глаза и не погружаться в очередной кошмар. Бесконечные лестницы, по которым я спускаюсь куда-то в темноту вслед за фигурой в темной куртке. Огромные торговые центры, в которых теряю Машку. Темная раздевалка спортзала и мерзкие руки, лезущие мне под блузку. Язвительный смех Даши. Кошмарам нет числа и они, черт возьми, реально мешают.

— А что там с нашим симпатичным доктором?

— Да ничего. Работает.

— И все? А отдыхать?

— Ну, Вер, нормальные люди по ТК работают, им так просто отпуск не дают. Обещал приехать к Новому Году. Коплю на Суздаль. Может, удастся взять Машу и куда-нибудь с ней съездить, к Деду Морозу какому-нибудь.

— Думаешь, бывший пустит Маньку с тобой и твоим новым мужиком?

— Вера! Нет, конечно, за кого ты вообще меня держишь? Олег — отдельно, Маша — отдельно.

— Ну, ладно. Давай тогда при встрече поболтаем, расскажешь все, покажешь свои работы. Смотри там, не упахивайся. Машуньку поцелуй от меня.

— Лечись, Вер. Я в порядке.

Да. Я в порядке. Уже больше месяца в порядке, только ощущение, что порядок этот временный, не отпускает. И я даже знаю, почему.

Я не забыла об уговоре с Царевым. Я вздрагиваю от звонков телефона. Я жду, но чем дольше жду, тем больше сомневаюсь. Почему он тянет? Я ждала, что Царев возьмет меня в оборот почти сразу же, неужели он не понимает, что чем больше времени проходит, тем проще передумать, тем больше возникает сомнений? Это странно и пугающе. Я каждый день молю мироздание о том, чтобы оно отвело беду от Машки. Порой мне кажется, я сошла с ума, согласившись свекру помочь. Только выхода уже нет.

Зато есть одиночество, к которому я оказалась не готова. Нет, у меня есть Вера — правда, бывшая в командировке долгие три недели. Есть Олег, готовый развлечь болтовней по скайпу. Есть Машка, которую я вижу дважды в неделю, с которой мы уже нарисовали целую стопку акриловых картин. Подарили две штуки деду, одну Насте с пожеланиями удачи на предстоящем старте, новой воспитательнице в саду, Вере, две штуки висят на стене у меня и еще две лежат у Машки в комнате. Мы были на детских квестах, на катке, гуляли под первым снегом, ели пиццу и смотрели мультики в кино.

Только к себе я боюсь ее приводить. Хотя скорее не боюсь, а стесняюсь скромной квартирки и небогатой обстановки. С каждым днем я острее чувствую разницу между положением дочери и собственным. Она привыкла к другим развлечениям. К другой еде. К другим подаркам. Пока что ей просто нравится проводить время с мамой, но скоро дочь вырастет и роя блестящих в свете фонаря снежинок перестанет быть достаточно, чтобы привести ее в восторг.

Пока что, экономя на себе, мне удается давать ей максимум на стыке воспитания и развлечения, но это не вечно, и это тоже гнетет.

Ну и одиночество. Сидя в однокомнатной квартирке, окна которой выходят на такие же видавшие виды «человейники», мне кажется, что на свете нет ни одного человека, которому есть до меня дело. Который не просто вспоминает периодически «надо бы позвонить Ксюхе, давно не общались», а думает обо мне чуть чаще.

Нужно обзаводиться друзьями, нужно как-то жить, но… иногда мне не снятся кошмары. Иногда мне снится хрипловатое тихое «прощай».

Я снова вздрагиваю от звонка, но на этот раз номер определяется. Мне бы выдохнуть, это снова не Царев, но я наоборот чувствую, как сердце бьется быстрее.

— Да?

— Привет. — Я так давно не слышала голос бывшего мужа, что он кажется мне нереальным, как будто звучащим из другой жизни.

— Привет. Что-то случилось?

— Забери сегодня Машу из садика и увези к себе.

— Все в порядке, Вов?

Бывший словно не слышит.

— Я заберу ее поздно вечером или утром. Покорми ужином. Сделаешь?

— Да, конечно.

Смотрю на часы. До пяти еще целый час, успею быстро собраться и доехать до садика. Только нужно будет заскочить в магазин и купить что-нибудь из еды. Я-то могу питаться орехами и кофе, а вот дочку надо кормить хорошо.