Необыкновенная жизнь Гесара, царя Линга

— Женщина, сегодня был плохой день. Я не смог никого убить. Меня одолевает тяжесть и грусть, а этой ночью у меня был плохой сон. Я хочу узнать, возросла ли сила Гесара. Дай мне шкатулку с костями и книгу мо.

— Что бы ты сделал, если бы он стал сильнее тебя и вторгся в твоё царство? — спросила Дюмо, надеясь отвлечь мужа от мысли о мо.

— Есть предсказание касательно этого, — ответил царь. — Гесар явится сюда, и я буду повержен им в год Собаки[92]. Нынешний год — год Собаки, но о нём ли говорится в предсказании или о том, который наступит через двенадцать лет, или через двадцать четыре, или в ещё более отдалённом будущем? Принеси мне шкатулку, чтобы я узнал свою судьбу.

Настойчивость Луцена наполнила царицу ужасом. Она знала, что её муж — искусный гадатель, и не сомневалась, что он обнаружит присутствие Гесара в своём доме. И всё-таки она была вынуждена повиноваться, поэтому она принесла ему шкатулку, стараясь изо всех сил скрыть своё беспокойство.

— Открой её, — приказал Луцен, — и расположи все объекты передо мной. Кроме того, пока я буду гадать, постарайся ничего не загадывать, ни плохого, ни хорошего. Иначе такое вмешательство может исказить результат.

Настроение Дюмо изменилось с защиты на нападение, она стала гневаться и раздражённо возразила ему:

— Всё это не имеет смысла. Ты ничего не смыслишь в предсказаниях и мо.

Тем не менее она вынула тексты, кости, чётки и прочие принадлежности и разложила их на столе перед мужем, всеми силами желая того, чтобы он не смог узнать о присутствии Гесара во дворце.

Некоторое время спустя царь задумчиво покачал головой:

— Результаты мо очень плохие, — объявил он, — хуже некуда. Враг точно прячется в доме. Мы должны осмотреть каждый уголок и каждую ямку во всех комнатах. Ты начнёшь поиски с одной стороны, а я — с другой.

Дюмо почувствовала на себе дыхание смерти. Если бы Гесара нашли, ей бы не было пощады от жестокого мужа.

Она снова попыталась отвратить опасность.

— И что толку в такой бессмысленной суете, — продолжила она резко отвечать, притворяясь, что по-прежнему находится в дурном настроении. — Не под землёй следует тебе искать врагов. Твой враг — в Линге. Посмотри ещё раз мо, есть ли у тебя где-то ещё враги.

Луцен, последовав её совету, снова бросил кости, и объявил:

— Теперь результат положительный — значит, нет никаких врагов, кроме Гесара, но первое мо было отвратительным.

Он бросил кости, вопрошая о Гесаре, и ответ снова был отрицательным.

Жив он или мёртв, задал он вопрос. Если он умер, мне нечего больше бояться, но я должен быть уверен. И он бросил мо ещё раз.

— Странно, — сказал он Дюмо. — Я вижу Гесара в тёмном месте, куда не проникает ветер. На его голове медный чан, и черви роятся у его ног. Я не могу понять, жив он или мёртв. Возможно, его истязает владыка нижних миров[93]

.

Дюмо изобразила восторг по поводу этого известия.

— Какая прекрасная новость! — воскликнула она. — Не может быть никаких сомнений. Гесар мёртв. Тёмное место — это мрачные ады, чан — это то, в чем жарятся грешники, а червяки поглощают их тела. Всё в точности, как изображают на храмовых фресках.

Луцен согласился с тем, что это вероятное значение мо. Муж и жена выпили чаю и затем отправились спать. Дюмо притворилась, что засыпает, но продолжала бодрствовать. Ночью, когда царь заснул крепким сном, она поднялась с постели и пошла к Гесару. Она сказала ему подниматься наверх.

— Что делает Луцен? — спросил он.

— Он спит, — отвечала царица.

Тогда Гесар надел свой шлем и волшебные доспехи, наложил стрелу на тетиву лука и последовал за своей провожатой на второй этаж.

— Слушай внимательно, — сказала она ему. — На лбу Луцена есть круглая отметина, это его уязвимое место. Если пронзишь его стрелой, он тотчас же умрёт.

Гесар вошёл в комнату, слабо освещённую лампадой, горящей перед статуями божеств. Его стрела была пущена точно в белую отметину, о которой сказала ему вероломная жена. Голова демона раскололась надвое, и он тотчас испустил дух.

Затем Дюмо, которая наблюдала за происходящим из-за двери, обратилась к Гесару с мольбой о сознании умершего.

— Луцен, — сказал она, — был всегда добр ко мне. Когда он ел человечину, то давал мне баранину. Когда он пил кровь — меня поил молоком. Он обеспечивал меня всем необходимым. Дарил мне платья из тонкого шёлка, прекрасной китайской парчи, ткани из золота, украшения для волос и ожерелья из драгоценных камней. Ты сказал, что он был врагом Учения, и поэтому я помогла тебе убить его, но я желала только смерти его тела. Я прошу милосердия для его сознания, отправь его в Западную Землю.

— Конечно же, я так и сделаю, — ответил Гесар. — Это часть моего плана. Сознания демонов, поверженных мной, будут очищены и направлены к просветлению, добро должно возобладать над злом.

Затем он приблизился к Луцену, чьё сознание в тот миг входило в бардо[94], и позвал его. Сознание Луцена, узнав Гесара, пришло на его зов.