Неоконченная повесть

Лицо ее светится. Она бросает на себя взгляд в зеркало: хороша ли? Хороша, еще как хороша, можно идти! Настала пора ее счастья. Весеннее утро, они идут по Херсонской улице. Куда идут? Что значит куда? Куда угодно! На восток, на запад, на север, на юг! Весь мир зовет их, в помощь им – попутные ветры со всех сторон, а из каждого окна выглядывает и подмигивает веселая Одесса-мама! Впрочем, нет, ветер, ты тут лишний – третий лишний. Найдут они и без тебя укромный уголок – много в Одессе удобных скамеек для тех, кого полюбила любовь. Впереди еще длинный-длинный день – до самой полуночи, но даже в полночь, когда Шоэль провожает Хану до дверей ее дома, день кажется им чересчур коротким. Влюбленные прощаются долго, отрываясь друг от друга так неохотно и мучительно, словно расстаются на десятилетия, а не на короткую весеннюю ночь. Души их поют в такт сияющим звездам.

Зато как печально на душе у бедной Софьи Марковны! Ворочаясь без сна в своей постели, она допоздна ждет дочку, прислушиваясь к звукам снаружи. Наконец слышится щелчок замка, дверь тихо приоткрывается, и Хана, стараясь не шуметь, снимает пальто и на цыпочках пробирается в свою комнату. Софья Марковна напрягает слух: так и есть – после долгого дня у дочки разыгрался хороший аппетит. Хана в момент проглатывает оставленную ей еду, затем быстро раздевается и ложится, не помня себя от счастья.

В комнатах тихо. Ицхак-Меир спит праведным сном хорошо поработавшего человека. Обычно он не храпит, а посапывает, издавая звуки разного тембра в определенном ритме: вдох – тонкий свист – громкий выдох, и сноваздорово. Софью Марковну раздражает этот сольный концерт, она вздыхает, охает, и муж просыпается.

– Что с тобой, Соня?

И Соня в который уже раз начинает свою привычную ночную жалобу на злодейку-судьбу, обрушившуюся на семью Шульбергов. Сначала гибель Бори, а теперь вот еще и недостойное поведение дочери. Софья Марковна ругает Шоэля, плачет и клянет его.

– Успокойся, Соня, – зевает муж. – Шоэль порядочный парень!

Но нет покоя разошедшейся Софье Марковне. Она снова заводит ту же пластинку. Не нравится ей этот Шоэль, чует материнское сердце: испортит он Ханеле жизнь. Тут на память ей снова приходит Боря, погибший сыночек, и муж долго еще слышит тихие сдавленные рыдания. Ицхак-Меир вздыхает. Постоянный ночной сюжет, просто наказание! Что же теперь делать? Надо как-то утешить бедную Сонечку! Стряхнув с себя остатки сна, он слезает с кровати и идет к ней – своей подруге в юности и в горе, пытается успокоить и утешить. Наконец в комнату приходят спокойствие и тишина. Ицхак-Меир снова погружается в сон, и снова в том же механическом ритме чередуются вдох – тонкий свист – выдох… Но Софье Марковне уже ничего не мешает – она спит.

Вообще-то, ее можно понять. Ханеле завела теперь моду возвращаться слишком поздно. Да, она счастлива, сердце ее ликует – она любит и любима, пришла лучшая пора ее юности. Хана даже научилась напевать одесские песенки с неприличными словами, которые сочиняют уличные рифмоплеты. Нечего сказать, подходящее пение для молоденькой девушки! Честно говоря, у опасений Софьи Марковны есть весьма веские основания. Уж больно повзрослела Хана, уж больно сильно бурлит в ее венах бешеная одесская весна… Как бы все это не кончилось неприятностями…

Теперь Хана задумала новую затею: она хочет отпраздновать новоселье Шоэля. Вот уже два месяца пролетели, как Шоэль приехал в Одессу и получил жилье на Арнаутской – как же не отметить такое событие? И Хана берет инициативу в свои руки – похоже, она всерьез собралась стать хозяйкой в доме! Но прежде следует получить разрешение родителей. Начинаются прения сторон, разговоры, претензии. Софья Марковна яростно сопротивляется. Ицхак-Меир взывает к ее сердцу, Хана и так и эдак подбирается к матери, пуская в ход все свои средства – но нет! Нет и нет!

Между тем, это уже не та Софья Марковна, которая когда-то столь безоговорочно руководила своей семьей. Что-то сломалось в ней за эти тяжелые годы, и кажется даже, что в последнее время наметились перемены и в ее отношении к Шоэлю. Да, парень явно умеет нравиться людям. Но дело не только в этом. О, Господи! Софья Марковна, умевшая командовать и наставлять, не терпевшая никаких возражений – за прошедшие годы она потеряла не только свой прежний большой живот, но и прежнюю большую силу! Ее словно бы одолела предательская слабость, подчинив женщину себе, превратив ее из всемогущего диктатора в несчастную, похоронившую сына мать…

Так что в итоге сдается и она. Да и куда деваться, если Ханеле так яростно настаивает, а бесхребетный Ицхак-Меир полностью на стороне дочери? И вот она отправляется вместе с Ханой на Арнаутскую. Шоэль в это время в пекарне, но у Ханы припасен свой ключ. Нет, вы видите? Она и в самом деле уже распоряжается здесь! Мать и дочь распахивают окна, и в них стремительно врывается весна, наполняя комнату солнечными бликами и свежестью. В комнату вбегает босоногий Вася, двухлетний сын соседки Поли. Задумчиво ковыряясь в носу, он стоит на пороге и с интересом рассматривает новые лица.