Неоновые росчерки

У Анжелики на миг перехватило дыхание. Она не сразу нашлась, что ответить. Вопросов было слишком много, и она не знала, с чего начать.

Она хотела спросить «Кто это?», но вместо этого с опаской произнесла:

— Что за преступна деятельность?

Когда она это сказала, нервный трепет спустился по позвонкам спины и обхвати её за ребра.

Молчание. На миг Анжелике показалось, что говоривший сейчас бросит трубку.

— Чтобы вы сказали, если бы узнали, что медикаменты «Медеора» созданы вовсе не для лечения людей? — с елейной издевкой спросил говоривший.

Анжелике показалось, что ей внезапно сделали укол адреналина внутримышечно. Просто запредельную дозу!

Её пульс закипел в крови, сердце нетерпеливыми прыжками рвалось из груди. Все тело девушки плотно обволокло и сдавило электризующее чувство пугающего потрясения.

— Кто… вы… такой? — через силу выдавила из себя Анжелика.

Молчание. А затем он ответил:

— Я Леонид Полунин.

— Но… он же… вы же… — это не могло быть правдой, Анжелика знала это наверняка. — Вы же… в тюрьме.

— Был, — коротко ответил Леонид. — Я сбежал.

— К-когда? — заикаясь, переспросила шокированная девушка.

Раздраженный вздох.

— Ровно два часа назад.

Эпизод четвёртый. "Исход Полунина"

ЛЕОНИД ПОЛУНИН

22 марта, Воскресение. События за два часа до звонка Анжелике Корф.

Холодная вода подействовала ободряюще. Мужчина в оранжевой тюремной робе упёрся руками в раковину и посмотрел на себя в зеркало.

Только что, всего несколько минут назад, он узнал, что дом прокурора Токмакова захвачен неизвестными людьми в масках. Дом человека, который упёк его за решетку по ложным обвинениям захватили какие-то бандиты.

— «Какая ирония», — насмешливо подумал Леонид, когда один из охранников за плату пересказал ему обсуждаемый между надзирателями слух. — «Что один подонок, пострадает от рук других подонков».

Леонид не зря платил одному из охранников, за свежие новости, слухи и обсуждения. Полунину было жизненно важно знать положение дел на воле. Хоть Токмаков и прижал его, вынудив взять на себя вину, Полунин не собирался отбывать весь свой срок, в восемь лет. Хватит с него и трёх вырванных из жизни лет боли, избиений и попыток убийств, проведенных в этой грязной и зловонной, переполненной разного сорта подонками, клоаке.

Теперь, когда тот, кто всерьёз угрожал ему расправой сам, судя по слухам, может умереть в любую минуту, Леонид может действовать. И действовать нужно было быстро. А точнее, немедленно!

Вряд ли власти, в виду грядущего международного бизнес-форума, будут долго терпеть ситуацию с захватом заложников, которые ещё и являются семьёй прокурора, пусть и только районного!

Леонид не знал, зачем эти кретины решились на захват семьи прокурора Такмакова, но был уверен, что если с террористами-недоумками не удастся договориться, будет штурм. Быстрый и беспощадный. И даже если кто-то из заложников погибнет, это обязательно замнут, лишь бы только не допустить появления нового инфоповода очернить или высмеять страну и её правительство. И будут совершенно правы, нельзя показывать собственные неудачи или просчеты, когда на горизонте замаячила возможность заключения миллиардных контрактов. На грядущем форуме, не без оснований, планируется договориться о ценном для России экспорте в страны Южно-Американского, Африканского и Дальневосточного регионов мира. А значит они будут действовать и Полунин, если хочет выжить, должен бежать сейчас. Пока, урод по ошибке занимающий кресло прокурора Дорогомиловского района, находиться вне ведения и управления. Именно сейчас он не в состоянии натравить на Леонида стаи своих «оборотней» в погонах.

От предвкушения побега Леонида обуяло радостное оживление. Он уже давно спланировал сразу несколько, почти без проигрышных вариантов побега. И сегодня настало время реализовать один из них.

Сегодня. Сейчас. Сию же минуту.

Полунин бросил взгляд на закрытую дверь туалета. Где-то рядом раздались голоса других заключенных.

Леонид настороженно прислушался. Голоса звучали близко, но вроде бы не приближались.

Полунин зашел в одну из кабинок туалета. Здесь он достал из-за пазухи сверток из марлевой ткани. Внутри у него были замотаны раскрошенные таблетки бело-бежевого цвета. Леонид взял пару кусочков на ладонь и поднёс к лицу. Тут он на пару мгновений замер, глядя разломанные кусочки таблетки. Мелькнула трусливая мысль, что попытка побега не стоит риска жизнью. И дело не в том, что его могут пристрелить, это то как раз не слишком пугало бывшую легенду отечественной журналистики. У него на ладонях лежали кусочки таблетки парамидона. Это лекарственный анальгетик, на который у всей семьи Полунина всегда была тяжелейшая аллергическая реакция. Он без шуток мог умереть от дозы этого медикамента. Если взять больше чем нужно, быстро и остро развивающийся агранулоцитоз убьет его в течении суток.

И именно поэтому важно не переборщить.

Полунин одним махом закинул таблетки в рот, одновременно запрокидывая голову.

Дальше всё развивалось по ожидаемому для него сценарию.