Неоткрытая планета

Если проследить по карте, то поиски самых молодых участков Земли приведут нас к разломам, глубоководным впадинам, сейсмическому огненному кольцу, о котором уже приходилось говорить.

Почему столь резко различны два типа коры? И как они образовались: погружалась ли континентальная или перерабатывалась океаническая?

Если бы остывала огненно-жидкая планета, трудно было бы логично ответить на этот вопрос. Откуда, в самом деле, взялись тогда гранит и базальт? А вот, наоборот, разогретая вначале Земля — дело иное.

По разломам из глубин поднимались легкие породы. Потому-то там и сейчас предостаточно вулканов. Пояс тихоокеанских разломов демонстрирует нам, как рождалась материковая глыба. Там она еще очень молода, еще не сложилась, еще много в ней провалов-впадин и много поднятий-островов. На старых островах базальт уже успел покрыться гранитом. Дно же океанов осталось таким, каким было с самых древних времен.

Между Верхней Мантией и океанским дном есть, видимо, самая прямая связь.

Под океанами — сравнительно тонкая кора.

И там — горная страна. А горы эти очень молодые — намного моложе своих собратьев на суше. Самым молодым «сухопутным» горам примерно шестьдесят миллионов лет. Когда же трал поднял образцы пород со склонов подводных хребтов, то радиоактивные часы показали: родились они миллион с небольшим лет назад. Существенная разница!

К тому же среди добытых образцов оказались такие породы, какие на земной поверхности встретишь не часто. Откуда взялся на дне, например, желто-зеленый серпентин? Какие же силы заставили опуститься океанское ложе, а местами дать гигантские трещины?

Лишь считанные разы опускались люди на дно океана. Оно обследовано пока лишь заочно, лишь ультразвуковой пучок обшаривал все неровности его. Только тралы и драги приносили пробы пород, и только недавно впервые бур под водой забрался на глубину пока что всего двухсот метров. Колонки же грунта вырезаны из верхнего слоя осадков, а не из коренных пород.

Потому нет еще достаточных данных, чтобы написать историю подводных гор. Потому приходится довольствоваться гипотезой, и вот она — детище советских и американских ученых, создавших одну и ту же картину независимо друг от друга.

Может быть, события разворачивались так. Из мантии с больших глубин к поверхности поднимаются горячие водяные пары. Они и без приготовленных людьми скважин находят себе дорогу наверх — к океанскому дну, которое отделено от нее лишь тонкой базальтовой оболочкой.

Их путешествие не проходит бесследно для встречных пород. Пары воды переделывают их до неузнаваемости. Зеленоватый оливин, принадлежащий веществу мантии, становится желто-зеленым серпентином. Новорожденная порода словно распухает, потому что превращение сопровождается выделением большого количества тепла.

Конечно, появление такой «опухоли» не может не отразиться на океанском дне. Она приподнимает базальтовую покрышку. Так появляются подводные горы.

Потом серпентин перестает расширяться, все начинает успокаиваться, а тепло заставляет воду уходить из только что возникших серпентиновых пород. Тогда, наоборот, породы сжимаются и могут растрескиваться. Так появляются трещины в океанском дне.

Однако нужна проверка. Отправимся же на дно океана.

Там надо бурить, там самый легкий путь в земные недра!

Препятствие — вода. После долгих поисков было выбрано место.

И здесь я с удовольствием предоставляю слово известному американскому писателю Джону Стейнбеку, рассказавшему о событии, очевидцем которого он был.

«К стоянке подошли около полуночи. Буксир покинул нас. Четыре гигантских подвесных мотора протолкнули баржу в отмеченное буями пространство и удерживали ее с помощью радио- и гидролокаторов. Не теряем ни одной минуты. Бригада бурильщиков работала у ротора еще до прихода на стоянку, и в момент, когда баржа стала в позицию, звено колонны бурильных труб уже было готово. Первым в пучину поползло большое грибоподобное долото, армированное алмазами, затем скользящие муфты-амортизаторы, потом колонна бурильных труб.

Палуба ходит ходуном. Бурильщики ступают, как кошки. Чье-либо неудачное или плохо рассчитанное движение — и носящиеся по воздуху стальные трубы могут убить кого-нибудь на месте. Каждую минуту вниз уходит 18-метровая секция бурильной колонны. Стоит грохот: воют моторы, рокочут подвесные дизели, визжат динамо-машины. Мощные юпитеры на буровой вышке делают нас похожими на гигантскую плавучую рождественскую елку. Нас, наверное, видно за много километров.

С глубины 33 метров под дном океана вынули центральную коронку бура и спустили грунтовую трубку для взятия образца. Первый керн, или колонка, 53 сантиметра длиной, состоит из осадочных пород; это серо-зеленая глина с массой крошечных окаменелостей.