Неоткрытая планета

— Я пробился своим гиперболоидом сквозь оливиновый пояс, — сказал бы он. — И добыл… чистое золото… Вы не забыли, как мои золотые бруски вызвали панику на мировом рынке и я, увы ненадолго, стал диктатором.

Тут бы Пьер Гарри пустился, вероятно, в воспоминания о приятном для него времени золотой лихорадки, но мы помним роман и лишим его слова.

— А может быть, это совершенно неизвестное вещество? В конце концов, сколько уже было всяческих находок и неожиданностей? Почему бы не сделать еще одну? — вступает следующий спорщик.

— Не согласен, — перебивает другой. — Это самое простое, но не самое верное решение. Расписаться в своем незнании? Действительно, проще простого. Вероятно, «что» — какой-нибудь наш старый знакомый. Только температура и давление сделали его неузнаваемым. Несколько тысяч градусов и, допустим, три с половиной миллиона атмосфер… Где, кроме звезд, спрашиваю я, вы найдете такое сочетание? А до звезд далеко. И до глубин далеко. Мое предположение — лишь об отдаленном подобии звездного вещества — вернее.

И тут вмешается третий собеседник — опыт.

— Нет ли еще какого-нибудь пути, который помог бы узнать о свойствах ядра — твердое или жидкое оно?

По внешнему виду не отличишь сырое яйцо от сваренного вкрутую. Но, если заставить их вращаться, это выяснится сразу. У них разная начинка — у одного жидкая, у другого твердая, и вертеться они будут неодинаково.

Земля — яйцо, земная кора — скорлупа. А что внутри — скажет нам ее вращение. Твердое ядро — и земная ось неподвижна, отклоняться она никуда не будет. Жидкое ядро — и картину мы увидим иную. Ось станет смещаться, покачиваться, выписывая за сутки какую-то замкнутую фигуру.

Казалось бы, какое значение имеет это еще одно, новооткрытое колебание земной коры? Мы и так знали, что полюса перемещаются, что движение Земли-волчка очень сложно — ведь на него влияет множество всяких причин.

Достаточно взглянуть хотя бы в космос. Далекое Солнце и близкая Луна своим притяжением заставляют постоянно колебаться вязкое вещество земных недр. Подобно волнам в океане, приливы прокатываются сквозь всю толщу земли. Сквозь всю толщу — значит, они доходят и до поверхности. Значит, опять-таки, идя от конца к началу, можно по ним судить о том, какова та внутренняя начинка, каково же, в конце концов, ядро.

К разгадке тайн земных глубин привлекли математику. Лауреат Ленинской премии М. Молоденский рассчитал, что если ядро жидкое, то ось Земли должна совершать каждые сутки еще одно «лишнее» колебание. Оно, правда, не займет целые сутки: до полных двадцати четырех часов не хватит всего семи минут.

Оставалось немногое — проверить, что же происходит на самом деле. Долго не удавалось это сделать. На наблюдения пришлось потратить почти четверть века! И, наконец, совсем недавно советский ученый Н. Попов получил ответ — ось действительно колеблется, повторяя свои движения почти за сутки. Еще одно доказательство — ядро жидкое!

— Я попробую изготовить модель земных недр, — скажет инженер из лаборатории сверхвысоких давлений. — Правда, моделька будет крошечной. Нетрудно догадаться почему. На кончике иголки развивается давление в десять тысяч атмосфер. А ведь на иглу нажимают пальцем. Чем меньше площадь, тем больше давление. Я должен сжать маленький образец, и тогда он подвергнется воздействию огромной силы.

Поршеньки сжимают стерженек, и в нем происходят неожиданные и совершенно удивительные превращения.

Из желтого фосфора получается черный. Бумага делается прозрачной, как стекло. Через сталь, как сквозь фильтр, проходит вода. Хрупкий мрамор становится пластичным. Твердое железо — мягким и тягучим.

Это не фокусы, не физические парадоксы. Мы воспользовались мощным средством перестройки вещества, которое, кстати, чуть ли не все состоит из пустоты. Давление уменьшило промежутки между частицами, между молекулами и атомами. И, как губка, из которой выжали воду, — хотя это сравнение грубое, — кусочек поддался, уступил сжимающей силе.

Нарушился привычный порядок. Ведь в каждом кирпичике материи все строго на определенных местах. Правда, молекулы могут покачиваться, а электроны — блуждать, меняться местами, но только лишь в исключительных случаях. Так бывает, когда происходит горение, когда вступают между собой в реакцию какие-либо вещества, когда действует электрический ток.

Здесь никакой реакции нет. И ни ток, ни горение ни при чем. Но давление оказывается способным делать такие чудеса, о которых и не помышляли раньше.

Инженер покажет нам прелюбопытный экспонат. Это невзрачные камешки, которые решительно ничем не привлекают, На стекле же они оставляют царапину-след! А ведь только алмаз и может сделать такое. В природной лаборатории, с помощью нагрева и сжатия, создается самое твердое вещество на земле. В ядре обыкновенный каменный уголь немедленно превратился бы в алмаз.