Неотразимая герцогиня

— Онор, только не ты! — ахнула Аллегра, не зная, стоит ли возмущаться подобными откровениями.

— Нет, не подумайте чего дурного, — оправдывалась Онор. — Будь я какой‑нибудь потаскушкой, бесстыдной негодницей, разве могла бы служить в порядочном доме? Я просто объяснила, что слуги взрослеют быстрее, чем хозяева. Мы многое видим. Многое слышим. Откровенно говорим друг с другом и не стесняемся в выражениях Ведь мы не связаны ни этикетом, ни манерами или правилами светского общества.

— Вот как?

Онор сняла с хозяйки нарядное платье и осторожно отложила в сторону.

— А теперь примите ванну, а то утром времени у вас не будет, — велела она, поднимая вверх темные локоны Аллегры.

Девушка с наслаждением лежала в пахнувшей сиренью воде. Ей не хотелось спешить, но завтра Онор поднимет ее на рассвете.

Аллегра быстро облилась водой и встала. Голову она вымыла накануне, так что теперь можно не ложиться в кровать с мокрыми волосами, рискуя простудиться.

Она вышла из ванны, и Онор вытерла ее нагретым полотенцем.

— Завтра в это время я уже буду замужней дамой, — громко объявила Аллегра.

— Вы уверены, что хотите этого? — напрямик спросила горничная.

— Да, я вполне довольна, — кивнула Аллегра. — Герцог добрый и, похоже, разумный человек, — Значит, он вам понравился? — допытывалась Онор. Хотя она была не намного старше госпожи, но прислуживала Аллегре с ее шестилетнего возраста. Такие отношения дозволяли ей задавать весьма откровенные вопросы.

— Понравился, — кивнула Аллегра и, вынув шпильки, принялась расчесывать спутанные пряди.

— Угу, — протянула Онор.

— И что это означает? — полюбопытствовала Аллегра.

— Иногда вам требуется много времени, чтобы понять очевидное и принять решение, — загадочно ответила горничная.

— Решение? Какое именно?!

— Любите вы его или нет.

— Люблю? Онор, не говори глупостей. Я уже объясняла, что не люблю.

— Как скажете, мисс. А теперь ложитесь и постарайтесь заснуть.

Она подоткнула Аллегре пуховое одеяло и, подхватив платье, направилась в гардеробную.

— Доброй ночи, мисс Аллегра. Это ваша последняя ночь в прежнем качестве. Завтра все будут величать вас «ваша светлость».

И, улыбнувшись на прощание, Онор закрыла за собой дверь.

Аллегра подняла глаза к балдахину. Пришло время становиться герцогиней Седжуик. Настала осень. Весна и лето пролетели как одно мгновение, и завтра она венчается. Какую чушь несла Онор! Кому как не ей самой знать, любит ли она Куинтона Хантера или нет. Разумеется, не любит, да и он к ней равнодушен. И даже если ее чувства к нему изменятся. она все равно не станет его смущать, бормоча всякий романтический вздор. Зато этим летом они стали друзьями. Оба любят Хантерз‑Лейр. Оба хотят вести простую жизнь, иметь хорошую семью и детей. Им повезло и в том, что Аллегра богата.

Так что все в порядке.

Веки Аллегры налились свинцом.

В их отношениях нет ничего непонятного. Так почему же Онор это сказала? И так уверенно? Неужели она знает то, что не известно ее хозяйке?

Аллегра зевнула и закрыла глаза.

— Он не любит меня, а я не люблю его, — пробормотала она. И заснула.

Глава 9

В отличие от ее подруг Аллегре не повезло: день ее свадьбы выдался пасмурным. Осенний дождь лил как из ведра, крупные капли барабанили в стекла. Однако в зале было тепло и светло: в каминах пылал яркий огонь, рассыпая золотистые искры под сквозняком, тянувшим из окон, в подсвечниках и канделябрах горели десятки свечей. Викарий из деревенской церкви Святого Луки приехал на час раньше назначенной церемонии, несмотря на непогоду и сильный ветер. Лакеи немедленно отобрали у него мокрую одежду и отнесли сушиться, пока он переодевался в сутану и белую с золотом ризу. Священник был весьма доволен тем, что именно его просили венчать герцога, тем более что плата обещала быть крайне щедрой, а его сиятельство вполне мог бы послать за епископом. И вот сейчас он с благодарностью принял бокал вина и огляделся.

Высокий стол, служивший алтарем, был застелен белой салфеткой, на которой стояли тяжелые золотые канделябры и усыпанное драгоценными камнями золотое распятие в окружении высоких ваз с цветами. В воздухе разливался аромат поздних роз, розово‑белых лилий и лаванды.

В назначенный час небольшая компания гостей расселась на узких дубовых скамьях без спинок, бывших частью первоначальной обстановки залы. Остальное пространство заполнили слуги и все арендаторы герцога, которые только могли поместиться. Они входили молча, тщательно вытирая грязные башмаки под строгим взором мистера Крофта, перед тем как быть допущенными в дом.

Сирена выглядела восхитительно в простом бледно‑голубом шелковом платье с рукавчиками‑буф и завышенной талией. Под грудью у нее была пропущена узкая пунцовая лента. В руках она держала маленькую бутоньерку из чайных роз и лаванды. Такие же розы украшали ее локоны, коротко стриженные по последней моде. Она не могла сдержать улыбки. Ей так хотелось разделить этот день с любимой кузиной, и Аллегра с ее великодушным сердцем сумела этого добиться.