Неотвратимое возмездие (сборник)

По заданию Донского гражданского совета Савинков нелегально едет в Петроград, а затем в Москву. Из разрозненных контрреволюционных групп и группировок, состоящих главным образом из бывших офицеров, ему удается в короткий срок создать пятитысячную тайную вооруженную организацию под названием «Народный союз защиты родины и свободы». Организация строилась Савинковым на началах полной конспирации: отделенный знал только взводного, взводный — ротного, ротный — батальонного, батальонный — полкового командира. Начальник дивизии знал четырех полковых командиров, полковой командир — четырех батальонных и т. д. Союз возглавлялся штабом. В учреждениях штаба насчитывалось до 200 человек. Имелись отделы — формирования и вербовки новых членов, иногородний, оперативный, разведки и контрразведки, террористический... Начальником штаба был полковник Перхуров. Общее руководство штабом и союзом в целом осуществлялось Савинковым. Подсудимый сетует на трудности «работы»:

— При Николае втором, — говорит он, — революционеры должны были опасаться только полиции. При большевиках мы были окружены со всех сторон.

Наряду с черносотенными монархистами в союзе было немало лиц, именовавших себя «социалистами», — меньшевиков и эсеров.

— Партийная принадлежность была для нас безразлична, — говорит Савинков. — Мы имели право сказать, что у нас нет правых и левых и что мы осуществили «священный союз» во имя любви к отечеству.

Вооруженные выступления против Советской России, убийство руководителей партии и правительства, совершение диверсионных актов — такова была тактика этого «священного союза».

— Я стоял на точке зрения, — показал Савинков, — что если я веду войну, то я веду ее всеми средствами и всеми способами. Наша организация имела в виду всевозможные способы борьбы, вплоть до террористической. Мы считали, что нужно приложить все усилия, чтобы вас свалить. Так что на этот вопрос мой ответ будет совершенно категорическим: в тактическом отношении мы допускали все средства борьбы против вас. Мы имели в виду прежде всего вооруженное восстание, но мы не отказывались и от террористических актов.

Касаясь программы союза, Савинков пояснил, что она в основном сводилась к созыву Учредительного собрания. При этом власть должна была осуществляться своего рода диктатурой.

Председательствующий. Диктатура кого?

Савинков. Это не было указано.

В зале раздается смех. Для всех присутствующих ясно, о чьей диктатуре идет речь. И наигранная наивность подсудимого никого не вводит в заблуждение.

К делу приобщены в качестве вещественных доказательств программа союза и изданные им «обращения к населению». В разделе «Присяга, приносимая при вступлении в члены организации «Народный союз защиты родины и свободы», в частности, говорилось:

«Клянусь и обещаю, не щадя ни сил своих, ни жизни своей, везде и всюду распространять идею «Народного союза защиты родины и свободы»: воодушевлять недовольных и непокорных Советской власти, объединять их в революционные сообщества, разрушать советское управление и уничтожать опоры власти коммунистов, действуя, где можно, открыто с оружием в руках, где нельзя — тайно, хитростью и лукавством...»

Почти все документы, исходящие от имени союза, по признанию Савинкова, были написаны им самим.

Несмотря на строжайшую конспирацию, ВЧК удалось напасть на след союза. Выяснилось, что штаб, действующий под видом больницы, находится в Москве в Молочном переулке. Молниеносно проведенная чекистами операция была успешной.

— Тридцатого мая утром, — рассказывает Савинков, — меня вызвали к телефону. Спрашиваю:

— Кто говорит?

— Сарра (условное обозначение начальника штаба полковника Перхурова. — Н. П.).

— В чем дело?

— В больнице эпидемия тифа.

— Есть смертельные случаи?

— Умерли все больные.

Союз перестал существовать. Опять неудача.

* * *

Савинков признает, что в 1918 и 1921 годах руководимая им организация готовила террористический акт против В. И. Ленина. Вместе с тем какую-либо связь с Каплан, покушавшейся на жизнь В. И. Ленина, он отрицает.

Председательствующий оглашает выдержку из книжки Савинкова «Борьба с большевиками», приобщенной к делу в качестве вещественного доказательства:

— «...План этот удался только отчасти... Покушение на Ленина удалось лишь наполовину, так как Каплан, ныне расстрелянная, только ранила Ленина, но не убила».

Савинков поясняет, что эта фраза неточна, брошюра писалась наспех, фактически же он ничего не знал о готовящемся покушении и даже не был знаком с Каплан.