Нэпман 1. Красный олигарх

— А ведь это не просто техническая проблема, — я обвел взглядом притихший кабинет. — Без решения вопроса со сталью вся модернизация оказывается под угрозой. Бауман ждет конкретных результатов через полгода.

Соколов снял пенсне, устало потер переносицу:

— Более того, Леонид Иванович. Если мы начнем модернизацию и столкнемся с авариями из-за проблем с металлом… — он замолчал, но все поняли недосказанное. Репутационные потери могли стать фатальными.

— А кредит Промбанка? — напомнил Головачев, нервно поправляя очки. — Под проект уже заложено имущество завода.

Штром торжествующе усмехнулся:

— Вот к чему приводит погоня за дешевизной. Немецкое оборудование дороже, но там все решения отработаны.

— Погодите, — Сорокин склонился над расчетами. — Давайте посмотрим варианты. Если изменить геометрию камеры, снизив пиковые температуры…

— И потерять производительность, — перебил Лебедев. — Тогда какой смысл в модернизации?

На стол легли графики испытаний. Красные линии температурных режимов пересекались с синими кривыми прочностных характеристик существующих марок стали, образуя безнадежный узел проблемы.

— Смотрите, — Соколов взял карандаш. — Нам нужна сталь с принципиально новыми свойствами. Прочность как у хромомолибденовой, но при этом технология производства должна быть реализуема на нашем оборудовании. И себестоимость… — он написал цифру, от которой у всех вытянулись лица.

— В Германии работают над этим уже десять лет, — вставил Штром. — Целые исследовательские институты…

— А почему именно хром и молибден? — вдруг спросил молчавший до этого Гришин. — Может, есть другие комбинации легирующих элементов?

Соколов оживился:

— Знаете, я читал в шведском журнале… — он порылся в папках, достал потрепанный номер «Jernkontorets Annaler». — Тут была статья о влиянии различных добавок на жаропрочность. Очень любопытные результаты по ванадию.

— Но это все теория, — махнул рукой Лебедев. — А нам нужно конкретное решение. И быстро.

Я смотрел на озабоченные лица инженеров, на разложенные по столу графики и чертежи. Где-то должен быть выход. Кто-то должен знать решение…

— Семен Артурович, — повернулся я к секретарю. — Вы говорили, профессор Величковский занимался специальными сталями?

— Да, — Головачев торопливо достал записную книжку. — В Швеции, в металлургической лаборатории. Что-то связанное с новыми методами легирования…

Я почувствовал, как начинает складываться план. Но надо действовать быстро. Время работало против нас.

Ну что же, раз так, надо обдумать. Но уже в одиночестве. Я опять уперся в профессора. Он мне позарез нужен.

— Если ничего нового предложить нет, тогда на сегодня все, товарищи, — я опять уселся за стол. — Готовьте подробные расчеты по всем вариантам.

Когда инженеры покинули кабинет, я подошел к окну. В свете заходящего солнца корпуса завода отбрасывали длинные тени на заснеженный двор. Из трубы мартеновского цеха поднимался дым, окрашенный закатом в багровые тона.

Достав из ящика стола бумаги, я устроился в кожаном кресле. Ситуация требовала тщательного анализа.

Величковский… Умный, амбициозный ученый старой школы. Тоскует по настоящей работе в своей промакадемической лаборатории. Мечтает о возможности реализовать свои идеи. И главное, у него есть то, что нам жизненно необходимо: знания о специальных сталях.

Я усмехнулся, вспомнив его рассказы в вагоне-ресторане. Тогда он проговорился о своей главной слабости, страсти к экспериментам. А еще, о застарелой обиде на академическую бюрократию, не дающую развернуться его исследованиям.

План начал складываться сам собой. Надо создать ситуацию, где Величковский сам захочет прийти к нам. Пусть случайно узнает о проблеме с жаропрочными сталями… возможно, через своих знакомых в Промакадемии. А потом — деликатно намекнуть на возможность создания исследовательской лаборатории. Настоящей, с самым современным оборудованием.

Я достал блокнот в сафьяновом переплете и начал набрасывать детали операции. Времени мало, но игра стоит свеч. В конце концов, привлечь на свою сторону крупного ученого, это даже интереснее, чем нейтрализовать конкурента.

За окном окончательно стемнело. В кабинете остался только желтый круг света от лампы с зеленым абажуром, да тени пляшут по дубовым панелям. Где-то в заводской конторе пробили часы «Павел Буре», время начинать большую игру.

Глава 12

Ловушка для оракула

В моем кабинете негромко тикали настенные часы «Павел Буре», отсчитывая минуты до завершения важной встречи. Герр Шульц, представитель торговой фирмы «Russische Handels A. G.», педантично выверял каждую строчку в договоре поставки, время от времени поправляя золотое пенсне в тонкой оправе.

— Итак, Леонид Иванович, — он говорил по-русски с легким акцентом, — давайте еще раз проверим спецификацию. Спектрограф «Zeiss» модели Q-24 с призменной системой Литтрова и кварцевой оптикой…

Я кивнул, разглядывая глянцевый каталог в кожаном переплете. Именно такой прибор стоял в лаборатории Величковского. Я специально уточнил эту деталь через своих информаторов в Промакадемии.