Непобедимое Солнце

— Да, братья, мы окружены, как волки флажками. Тиранический узурпаторский режим так называемой «Триединой Премудрости», от родственных связей с которой я торжественно отрекаюсь, как от величайшей мерзости, поставил нас вне закона, наши силы тают. Разве я отрицаю это? А все потому, что нам перерезан доступ к источникам магической энергии нашей расы — к розовым облакам, а также потому, что альтернативный источник энергии — изобретенный лично мною, через Лунный Камень — также предательски уничтожен…  А феи, между тем, имеют неограниченный доступ к розовым облакам и они сильны как никогда. При этом их силы постоянно растут, а наши — постоянно уменьшаются. В результате, братья, нам грозит не только полное магическое бессилие, но и быстрое старение и дряхление, симптомы которого мы уже можем наблюдать на себе — у нас у всех появляются первые морщины и первые седые волосы…  Но даже до старости мы с вами не доживем — окруженные в этих безжизненных горах, мы просто умрем от голода. Здесь ничего не растет — ни овощей, ни фруктов, ни даже желудей, которыми питаются свиньи! А за последние шесть месяцев боев — ни один из которых мы не выиграли — нам всякий раз не хватало магической силы, чтобы сдержать неистовый напор противника, имевшего её в избытке. Мы потеряли две трети лучших воинов…  — с этими словами Азаил понурил свою прекрасную мужественную голову и по его щекам поползли две скупые мужские слезы. Все остальные воины также уныло понурили головы. Горечь потерь и уничижения ещё была так сильна…  На лице Азаила резко обозначились морщины, а в его волосах можно было различить проседи, резко обнажились шрамы от полученных ран. Но вот он вновь поднял лицо и правую руку, на которой не хватало двух пальцев.

— Но мы отомстим, братья, за наши беды и уничижения! Мы отомстим, и месть наша будет страшна! Мы так хлопнем дверью, что весь их сытый и тупой мирок сотрясется!

По толпе прогудел одобрительный ропот, но какой-то неуверенный. Все ждали конкретных предложений.

— Да, братья, надежда есть. Две последних недели я, как вы знаете, был в затворе, и думал. Я провел серию экспериментов, и мне удалось открыть ещё один альтернативный источник магической энергии. В соседних горах я обнаружил глубокие пещеры с длинными ходами, где мы можем спрятаться, и никакие белобрысые летуньи до нас не доберутся — они ведь такие «неженки»! — тут его лицо скорчило презрительную гримасу.

Взрыв радости потряс каменистое плато. Впервые за долгие месяцы бесплодных боев и унизительных поражений у них появилась надежда…

— Но чем же мы будем там питаться, да и как мы будем жить в кромешной тьме? — выкрикнул какой-то смельчак (после расправы над Натаэлем это был прямо-таки подвиг).

Но расправы не последовало. Наоборот, Азаил повернул к вопрошавшему свое мужественное, покрытое шрамами лицо и мягко ответил:

— И эта проблема решена, брат. Мне удалось открыть доселе неизвестные свойства магических зеркал, изобретенных мною ещё в Поднебесье. Зеркала могут преобразовывать животную энергию, энергию жизни, в магическую. Притом чем более юное, а, следовательно, полное жизненных сил животное, и чем более оно разумно, тем в нем энергии больше. Мы соберем детенышей животных и даже, если повезет, и человеческих детенышей тоже, и при помощи зеркал получим новый, поистине неиссякаемый источник энергии. Отныне мы займемся охотой! (взрыв восторга). Да, братья, настоящей охотой! (взрыв восторга ещё больший). А кровь этих животных станет, помимо всего прочего, нашим источником пищи, ибо в ней много, много жизни! (крики восторга переходят в протяжный вой, чем-то напоминающий вой голодной волчьей стаи). Что касается тьмы, то, думаю, мы быстро адаптируемся, ведь наш организм при употреблении крови неизбежно будет мутировать…  и очень, очень сильно и непредсказуемо…  — Последние несколько слов он произнес практически шепотом, так что их уже никто не услышал.

Плато взорвалось от криков восторга. Воины, потрясая магическими жезлами и оружием, благодарили небеса за премудрость Азаила, благословляли его имя на многие лета и посылали проклятия «белобрысым летуньям», которые теперь поплатятся за все! Потом Белоснежно-Белый, уже успевший нацепить на себя новый знак отличия — серебряного человечка с крылышками — знак всех Перворожденных, и некоторые другие, ворвались на возвышение, схватили Азаила и посадили его на помост из поднятых вверх щитов, и понесли его через всю толпу по плато. А остальные кричали, потрясая обнаженными клинками:

— Слава Азаилу Премудрому, Спасителю!

— Азаил — наш вождь навеки!

— Азаил — наш создатель и повелитель!

— Нет Создателя, кроме Азаила Премудрого!

А потом на его голову одели откуда-то взявшийся золотой венец и, припав перед ним на колени, прокричали:

— Повелевай, Владыка, повелевай нами, наша Премудрость, наш Господь и наш Создатель!

Щелк!

Кадры бегут, бегут не останавливаясь…  Стоп!