Непокорная фрау Мельцер

Августа остановилась на некотором расстоянии от магазина, чтобы успокоиться и восстановить дыхание. Конечно, она шла слишком быстро, отсюда и частое сердцебиение. Она не боялась – она была готова к борьбе. На карту было поставлено все ее имущество, земельный участок, купленный на алименты, которые лейтенант фон Хагеман выплачивал ей, к сожалению, слишком редко. Было мудро с ее стороны не держать деньги в чулке, иначе инфляция моментально бы их съела. И именно поэтому ее земля не должна была попасть в руки этой алчной дьяволицы. Она бы охотнее перегрызла Йордан ее тощую глотку…

В магазине стояла накрашенная дама в мехах, из-под черной шляпки по последней моде выглядывали коротко стриженные волосы. Она заказывала различные деликатесы, которые стояли на верхних полках, маленькие баночки с экзотическими фруктовыми желе, перченый шоколад или консервированный крабовый суп. Августе такую отвратительную еду и даром было не надо, но, видимо, находились люди, которые не знали, куда девать деньги. Не колеблясь, дама заплатила невероятно высокую сумму и попросила служанку, которая стояла рядом с корзиной, упаковать все эти ужасные вещи. Кристиан уже несколько раз улыбнулся Августе, а теперь интересовался, почему она не привела Фрица и Хансла.

– Они сегодня остались дома. Можно поговорить с госпожой Йордан?

– Конечно. Она там. Просто постучите. Я думаю, она хотела быстро оформить несколько счетов.

Он кивнул ей и принялся открывать картонную коробку и размещать консервы на полках. На бумаге, наклеенной на консервные банки, была изображена – насколько Августа могла разобрать – черепаха. Ей лучше было не знать, что там внутри. На самом деле было жаль Кристиана – он мог бы пригодиться им в садовом хозяйстве. Такой милый парень. Да и за малышами присматривал бы не жалуясь.

Она еще раз глубоко вздохнула, собралась с силами и постучала в дверь подсобки. Ответа не было.

– Смело стучите еще раз. Иногда госпожа Йордан вся погружена в цифры и не слышит.

Вероятно, от чрезмерной жадности она уже оглохла, подумала Августа, и постучала сильнее. Никто не ответил.

– Вы уверены, что она там?

– Конечно. Я только что приносил ей кофе.

В планы Августы не входило быть особенно вежливой и терпеливой. Она надавила на дверную ручку и приоткрыла дверь.

– Мария? Это я, Авгу…

Это слово застряло у нее в горле, потому что вместо Йордан она увидела домашнего слугу Юлиуса. Он стоял рядом с красивым маленьким столиком, уставившись на Августу широко раскрытыми от ужаса глазами, и держал что-то в поднятой правой руке. Нож!

На мгновение они оба потеряли дар речи, затем Августа заметила женщину, сидящую в кресле прямо напротив Юлиуса.

– Мария… – запиналась Августа. – Фрау Йордан… Что случилось?

Страх охватил ее. Что-то здесь было не так. Что-то ужасное произошло в этой комнате, что-то зловещее все еще витало в ней, злой дух, который бросится на нее, если она войдет туда. Ее начали трясти.

– О боже! – шепотом произнес кто-то совсем рядом с ней.

Это был Кристиан, который тоже заглянул в щель в двери и теперь в ужасе попятился назад.

Августа все еще стояла как вкопанная, но теперь ее взгляд блуждал по комнате, фиксируя вещи, которые ей лучше было бы не видеть. Йордан откинулась на спинку стула, запрокинув назад голову и вытянув ноги. Ее руки свободно свисали по бокам, ладонь, которую могла видеть Августа, была ярко-красной и судорожно сжатой, словно когти кошки, как будто она хотела выцарапать кому-то глаза. Под свисающей рукой на ковре было большое красное пятно. Неужели это кровь?

– Я ничего не делал, – заикался Юлиус. Затем он посмотрел на нож, который все еще держал в руке, и прошептал: – О боже.

– Врача, – бормотал Кристиан. – Срочно нужен врач. Госпожа Йордан ранена.

Юлиус уставился на него так, словно тот говорил по-китайски, но не сделал никакой попытки остановить молодого человека. Кристиан прошептал Августе несколько слов, которые она вспомнила только позже. Он попросил ее присмотреть за магазином, пока он побежит к доктору Ассауэру, у которого через три переулка находилась стоматологическая клиника.

– Августа, – Юлиуса теперь всего трясло, – пожалуйста, поверь мне. Я вошел и увидел ее здесь, на стуле, с ножом в животе. Я только вытащил его.

Августа механически кивнула и сделал два шага в комнату. Дверца сейфа, спрятанная за картиной, была открыта. Повсюду были разбросаны бумаги. Долговые обязательства. Счета. Предупреждения об уплате. Что угодно. Потом она увидела, что шелковые подушки на диване были в красных пятнах, пол тоже был залит кровью, на ковре, обоях виднелись ярко-красные брызги.

Убийство, мелькнуло в голове Августы. Кто-то напал на нее с ножом. Не видел иного выхода. Потому что она хотела забрать у него все.

Теперь она вдруг стала совершенно спокойной и даже набралась смелости посмотреть на бледное лицо Йордан. Ее глаза были полузакрыты, рот слегка открыт, нос заострен. Она выглядела довольно спокойной, даже не напуганной. Чуть ли не умиротворенной.

– Она умерла?