Непокорная фрау Мельцер

Большая тень скользнула по высокой траве, вокруг жужжали насекомые, где-то рядом фыркала лошадь. Она едва успела провести рукавом по мокрому лицу, когда перед ней появился лошадиная морда, и она громко вскрикнула от испуга. Всадник тут же соскочил с седла и опустился на колени рядом с ней.

– Боже мой, как я рад! Вы ранены? Вы что-то сломали?

– Все… все в порядке. Только нога, – простонала она.

Элизабет охрипла от рыданий, ее нос и глаза почти полностью распухли. «О Боже, она, должно быть, ужасно выглядит. Что здесь делал Себастьян?»

– Нога? А, я вижу. Надеюсь, что не сломана… – Он прощупал ее лодыжку, которая была толстой, как средняя тыква. – Вы что-нибудь чувствуете?

– Нет. Она полностью онемела, чувствую, только когда я на нее наступаю.

Никогда раньше она не видела его таким взволнованным. На лбу выступили капельки пота, он тяжело дышал, но теперь, глядя на нее, улыбался, счастливый и довольный.

– Кобыла вернулась в усадьбу с пустым седлом… Я думал, что сойду с ума от беспокойства. Это моя вина, Элизабет. Я бессердечно высказал вам свое решение. Это было эгоистично и бесчувственно. Я не подумал о том, как сильно вас этим обидел.

Она слушала его и несколько раз вытирала лицо рукавом. Дурацкие слезы. Если бы только эти припухлости прошли. Тем более что он все время смотрел на нее.

– Я… я не знала, что вы умеете ездить верхом, – пробормотала она.

– Я тоже. В детстве я несколько раз сидел на лошади, но это нельзя было назвать верховой ездой. Опирайтесь на меня, я помогу вам забраться в седло.

– Я… я ведь не легкая девушка, – смущенно пошутила она.

– Я знаю, – произнес он со всей серьезностью.

Себастьян оказался гораздо сильнее, чем она предполагала. Несмотря на ранение на войне, ему не составило труда поднять ее. Когда она поставила здоровую ногу в стремя, он крепко обхватил ее за талию, чтобы поддержать, и помог ей с трудом забраться в седло, придерживая за ту часть тела, к которой никогда бы не осмелился прикоснуться при обычных обстоятельствах. Смущенная, она села в седло и пробормотала робкое «спасибо».

Себастьян шел впереди и вел кобылу за поводья. Время от времени он оборачивался к ней, спрашивал, все ли в порядке, не больно ли ей, сможет ли она продержаться до усадьбы.

– Все в порядке…

– Вы очень храбрая, Элизабет. Я никогда не прощу себе этого.

Она с трудом сдержала улыбку. Он был таким порядочным, таким честным, таким отзывчивым. Зачем ей было говорить, что она поехала не ради него, а чтобы выцарапать глаза любовнице своего мужа? Это бы только разочаровало его. Себастьян твердо верил в добро в людях. Может быть, именно поэтому она так сильно его любила.

В усадьбе Йошек стоял наготове, чтобы помочь госпоже слезть с лошади, у входной двери толпились служанки, Элизабет слышала их смешки.

– Мы посадим ее на стул, а потом понесем госпожу по лестнице. По одному человеку с каждой стороны, этого будет достаточно, – предложил Йошек.

Посмотрела ли она на него с просьбой о помощи? Или Себастьян действовал импульсивно? Как только она слезла с седла, он подошел к ней и взял на руки. Он сделал это без вопросов и как бы само собой разумеющееся.

– Надеюсь, вы не испытываете дискомфорта, – проговорил он немного сдавленно, когда они стояли в коридоре перед лестницей.

– Это замечательно… Надеюсь, я не слишком тяжелая.

Она явно не похудела на природе от здоровой деревенской еды.

– Совсем нет…

Себастьян медленно поднимался вместе с ней по лестнице, иногда останавливаясь, чтобы набраться сил и перевести дух, а затем продолжал путь. Он тяжело дышал, но улыбался и шептал ей, чтобы она не волновалась. Он привык носить тяжести с раннего детства. Вероятно, когда в детстве таскал мешки с картошкой в погреб. Но она молчала и наслаждалась тем, что он ее нес. Какой он был сильный. Как ему тяжело. И в то же время как крепко он ее держит.

Она открыла дверь своей комнаты. Не супружеской спальни, которой избегала уже несколько месяцев, а маленькой комнаты, которая раньше служила спальней для гостей. Он отнес ее к кровати и осторожно опустил на постель.

– Сядьте, – попросила она. – Вы, должно быть, совсем обессилели. – Себастьян послушно сел на край кровати, достал носовой платок, снял очки и протер лицо. – Я не могла подумать, что вы такой сильный.

– Есть вещи, которые вы не знаете обо мне, Элизабет.

– Что ж, – продолжила она. – Сегодня я узнала о вас много нового.

Он сразу почувствовал себя виноватым.

– Вы узнали, что я бессердечный человек, – сокрушенно пробормотал он. – Но я клянусь вам, Элизабет…

Она покачала головой.

– Я скорее думаю, что вы вели себя как трус. – Это его сильно поразило, он в ужасе уставился на нее и хотел возразить. Но она не дала ему и слова сказать. – Вы боитесь выглядеть смешным, Себастьян. Боитесь нарушать правила, которые больше не имеют смысла. Предпочитаете убежать и оставить меня одну в отчаянии. – Она находилась в исступлении, смотрела в его расширившиеся глаза, чувствовала, как близки ему ее слова, и дала волю своим чувствам.

– Но…