Непорочная для Мерзавца

Почему я здесь как раз понятно, а вот что он тут делает? — Разве здесь не должен быть…

Одной злой улыбки достаточно, чтобы мне расхотелось заканчивать фразу. В самом деле, как все просто: под предлогом поездки по работе заманить жертву в самолет. Я должна была догадаться, хоть тогда бы это попахивало паранойей.

— Что тебе нужно? Новая девственность у меня за ночь не отросла.

Эл щурится, но на этот раз явно от злости. Кажется, он подготовил несколько сценариев развития этого разговора, но я выбилась из каждого.

— Как ты себя чувствуешь, Кира? — все так же холодно.

— Тебе не плевать?

— Мне не плевать, поэтому я спрашиваю. Еще раз, упрямица, персонально для тебя по словам, если ты вдруг не в состоянии ответить и на этот простой вопрос. Как Ты. Себя.

Чувствуешь?

У меня миллион ответов для него, и в этом вся загвоздка. Вряд ли ему нужен мой ответ про то, что я до сих пор испытываю ненормальное желание соскрести с себя отпечатки его поганых слов. И вряд ли эту черствую свинью интересует мое физическое состояние, хоть у меня до сих пор дискомфорт между ног, а на внутренней части бедер остались небольшие синяки от слишком сильной хватки.

— Я чувствую, что хочу уйти отсюда, — нахожу самый верный ответ и делаю еще шаг в сторону дверцы.

— Но явно не кубарем, головой вниз, — насмехается Габриэль.

За руку, безапелляционно тянет к сиденьям. Сам усаживается напротив, и я с облегчением смотрю на невысокий столик между нами.

— Я не стану никуда лететь с женатым мужчиной, — говорю я, хоть мы оба знаем, что мое «не стану» пилот вытрет и разотрет.

— Вчера ты с этим женатым мужчиной трахалась по собственному желанию, — больно жалит он. — И тебя это не смущало.

— Ты знаешь, что было вчера, Эл.

— Я разведен, Кира. Утром подписал документы. В прессе об этом начнут зудеть только после того, как наши с бывшей женой адвокаты придут к общему знаменателю касательно информации, которую нужно озвучивать. Какие еще подробности моей личной жизни тебя интересуют? Размер обуви, быть может?

Он правда развелся? Вот так, запросто, просто подписал бумаги? В их мире это именно так работает: никаких уговоров-разговоров, две подписи — и до свидания?

— Глупая шутка про обувь, — так же насмешливо возвращаю я. И что-то щекочет изнутри, как перышко под диафрагмой, потому что губы сами растягиваются в улыбку, и пошлая шутка срывается с губ вместе с выразительным взглядом на его туфли. — Но тебе она явно жмет.

— Рад, что впечатлил. — Он даже не пытается подстроиться под мою улыбку.

И искра безумной радости гаснет в его безразличии. Мы молчим, пока стюардесса поднимает мостик, пилот объявляет взлет и самолет набирает высоту. Я смотрю в иллюминатор, привычно отмечаю, как дома с каждой секундой уменьшаются, как мир тает где-то там внизу.

— Ты будешь просто помогать мне по работе, Кира, — вдруг говорить Эл.

И нет ни намека на то, что он юлит или недоговаривает. Хотя — даже если в этом сложно признаться самой себе — он всегда был со мной честным. Никогда не был ни ласковым, ни нежным. Не делал ничего, чтобы понравиться. Потому что — и это тоже нужно честно признать — ему не нужны мои чувства и тем более симпатия.

— Отдельные номера, не переживай.

И Габриэль снова не врет.

Наверное, только поэтому я спокойно выдыхаю.

Глава тридцать первая: Кира

Из аэропорта мы сразу едем в гостиницу: красивое двухэтажное здание «под старину» с остроконечной крышей и окошками на мансарде.

Габриэль дает знак носильщику и тот, перевесив мою сумку через плечо, предлагает следовать за ним. Я останавливаюсь на лестнице, оборачиваюсь, но Эл стоит спиной и о чем-то разговаривает с администратором, который чуть не чечетку перед ним выплясывает. Не похоже, чтобы кто-то из обслуживания нес следом и его чемодан.

— Ваш номер, — говорит паренек в ливрее с начищенными пуговицами и галантно распахивает передо мной дверь.

Я словно попадаю в сказку: отделка под старину и даже фреска на потолке в спальне с поистине королевской кроватью под кремовым шелковым балдахином. На балкончике — столик и удобный стул, хоть на улице дождливо и погода явно не располагает нежиться здесь весь день. Но вид на город просто умопомрачительный: на реку, на первую зелень в шапках деревьев, на медлительный, несмотря на разгар рабочего дня, старинный город.

Я чувствую себя дико, потому что у меня в кошельке нет местной валюты, чтобы дать парню чаевые, но он молча пятится к двери, желает хорошего дня и просит не забыть о ключ-карте, которая лежит на столике в гостиной.

Несколько минут я просто стою посреди номера, мысленно отсчитывая время до шагов за дверью. Этот номер явно для двоих, достаточно просто посмотреть на размер кровати и две раковины в ванной. Но время идет, а Габриэль не спешит со вторжением.