Неправильно...или? (СИ)

Я молча кивнула Аленко на терминал. Как ни крути, а он единственный из нашей троицы, бывшей троицы, разбирался в этой мутотени.

Он подошел, ввел код, перехватил управление, открыл все двери...

– Не двигайтесь, детки, прогулка закончилась, – жуткого вида батарианец с наполовину обожженным лицом и еще семь таких же уродов наставили на нас оружие.

Мы с Аленко резко вскинули руки, и противники разлетелись по углам. Рич за доли секунды добил из винтовки выживших.

– Бля, где же они прятались, – я сняла порядком надоевший шлем и протянула руку к плечу, собираясь отключить щит и слишком поздно заметила движение в самом темном углу.

– Нет! – резко выкрикнул Аленко, выкидывая вперед руку и загораживая меня плотным барьером на полкомнаты.

Три выстрела. Рич перезарядил винтовку. Я сухо кивнула ему и обратилась уже к Аленко.

– Что, лейтенант, нарываетесь на медальку «за спасение уникального уникума»? Это вы зря – на мне был барьер и шестьдесят процентов щитов. Дождитесь более подходящего случая, – блин, что я несу? Он же действительно беспокоился за меня, могли бы помириться, а я ещё больше оттолкнула его...

– Простите, капитан. Моя нерациональность и несдержанность... Больше такого не повторится.

Не глядя друг на друга, мы подошли к шаттлу. Транспорт пятерки, зачищавшей площадь перед зданием, уже поднялся в воздух. Мы вошли в наш, я дала команду автопилоту, и «вагончик» медленно взлетел. Аленко стоял напротив меня, отвернувшись к стене.

– Через три минуты будем дома, – произнес Рич. – Есть охота...

– Есть предложение получше «кашки». Я тут нехило затарилась всякой фигней. Ну, там, галеты, шоколадки... Как насчет отметить пивком боевое крещение, а, ребята? – я не могла заставить себя обратиться напрямую к Кайдену, но это свое предложение адресовала именно к нему. Он повернулся ко мне с робкой улыбкой.

– Ну, боевое крещение – это святое, – произнес Кэй и, внезапно побледнев, схватился руками за виски.

– Что с тобой? – я подхватила пошатнувшегося лейтенанта и, осторожно усадив на свое место, помогла снять броню. – Не молчи. Что случилось?

Ричард... Тот достал из аптечки автошприц и, подойдя к Кайдену, вколол ему какое-то лекарство в предплечье.

– Все хорошо, Рин. Правда. Это ничего. Не страшно, – Кэя била крупная дрожь, по бледному лицу катились крупные капли пота. – Со мной, правда, ничего страшного... надеюсь.

Он потерял сознание.

Внезапно я вспомнила «игровые» сведения, хрень про имплантаты, которую нас заставляли зубрить, странный сине-фиолетовый свет барьера, закрывшего меня...

– L2, – прошептала я.

Этим видом биоусилителей пугали наших и гриссомовских биотиков. Ночами рассказывали леденящие душу истории о людях, ставших жертвой этих бывших в ходу восемнадцать лет назад имплантатов. Они повально вживлялись немногочисленным в то время биотикам, и лишь через несколько лет проявились последствия: паралич, шизофрения, галлюцинации, опухоли мозга и много чего еще. Самым «легким» способом расплаты за силу, которую не смог повторить ни один другой усилитель, были ужасные головные боли после каждого более-менее сильного выброса «темной энергии». Причем, чем сильнее, тем больнее было потом... Никого из тех людей уже не было в живых. Так нам говорили на лекциях.

Восемнадцать лет назад. Я посмотрела на Кэя. Он на год старше меня (точнее, указанных про меня данных). Двадцать один минус восемнадцать. Максимум, в три года, если не меньше. Через что же ему пришлось пройти?

Я вдруг поняла, что ничего-то мы друг о друге не знали. Тема прошлого как-то не поднималась. Нет. Дженкинс знал. Почему же ни Кэй, ни Рич ничего не сказали нам с Райной? Да потому же, почему и ты никому, кроме Андерсона не рассказала правды о себе, напомнил внутренний голос.

– О, Господи, – я с ужасом смотрела на бледное лицо Кэя.

Его рука крепко, до хруста костей, сжимала мою. Дрожь так и не прекратилась. Вспомнив его барьер – просто огромный, плотный до абсолютной непрозрачности, – я попыталась хотя бы примерно высчитать его силу. Цифра вышла запредельной даже для меня, с моей-то мощностью.

– Кайден, – в горле внезапно пересохло.

Дженкинс, сидящий рядом со мной на корточках, истолковал мой испуг по-своему.

– Послушай, ты, – начал он с угрозой в голосе.

Я абсолютно не желала выяснять с ним отношения. Выход был только один.

– Закрой ебало, капрал, и отвечай на вопросы. Чаквас об этом знает?

– Да, но...

– Свяжись с ней, пусть нас встретят. Долго ещё до корабля?

– Две минуты, – с некоторым изумлением в голосе ответил он.

Только одна минута прошла... Я за весь сегодняшний день не вымоталась так, как за эту несчастную минуту...

====== Глава 11. Очень много психологии. Выяснение отношений. ======

Шаттл приземлился в ангаре. Двое космопехов осторожно положили Кайдена на носилки, однако попытки отцепить его от меня ничего не дали.

– Рин... – еле слышно прошептал он, – я не...

– Тише, тише, все хорошо, не бойся. Я зайду попозже тебя проведать, – я еле выпутала свою руку и отошла в сторону к нервно переминающемуся с ноги на ногу Дженкинсу.

– Насколько все серьезно? – спросила я у него.