Неправильный демон

На одну из оставшихся телег сгрузили шесть мер оказавшегося здесь дерева и отправили в замок. Взяв под контроль лесопилку, двинулись дальше по тропинке, причудливо извивающейся между елей, в сторону Крика, там были ответы на кое-какие вопросы, ну и рабочие для лесопилки.

Лес неожиданно расступился, и перед нами раскинулось поле, по которому, весело журча и подпрыгивая на перекатах, бежал ручей. А за ручьём, утопая в садах, вольготно расположилась небольшая деревенька, дворов на пятнадцать – двадцать. И над всей этой пасторальной картиной раздавался перезвон малых колоколов. С удовольствием вслушался в нежный переливчатый голос бронзы, плывущий над нами. К моему удивлению, демоны недовольно морщились, особенно забавны были гримасы бесов, а вот отмеченным меткой еретика звон, казалось, причинял физическую боль.

– Эльрасовы отродья, – прошипела Искра, добавив такое, что не принято говорить в приличном обществе вслух.

Деревня была пуста той странной пустотой, что может быть только в человеческих селениях, из которых ушли жители. Во дворах тявкали собаки, из свинарников и хлевов неслись привычные запахи и звуки, лишь отсутствие человеческих голосов давило противоестественной тишиной. Я сам не заметил, как ускорил движение, проклиная медлительность разорителей, хотелось быстрее понять, что же здесь происходит. И вот, плавно изогнувшись, улица вывела нас к одинокому холму, на котором возвышалась деревянная церковка.

С высокой звонницы продолжал нестись чарующий перелив бронзы. А толпа, собравшаяся на холме, испуганно хлынула в стороны, образуя проход для меня и моей небольшой армии. И там, впереди, на острие этого прохода, стоял невысокий седовласый священник с восьмиконечным крестом Эльраса на груди. А его голос продолжал литься над толпой, призывая её сплотиться и не пускать в души свои искушение демонов, не верить их лживым речам и прочую чепуху, которую слуги света так любят рассказывать своей пастве.

– Эй, святоша, а клятва твоего старосты уже ничего не значит? – Мой голос сочился ехидством.

– Клятва, данная демону, ничтожна, и правом давать таковую староста не облечён.

Удивительно, но голос этого человека не дрогнул даже на миг, не передо мной, так перед мрачными внушительными фигурами разорителей у меня за спиной.

– Вот даже как? Значит, то, что я спас ваших односельчан, да и вас, от чернокнижника, чего не сделали паладины, тоже ничего не значит?

– Да, не значит! – почти прокричал священник. – Изыди, нечистый, не смей бросать тень на сияющие крылья Эльраса, не омрачай… – Его голос взвился, обрёл силу.

Священник вскинул руку, и небо раскрылось сияющей золотом аркой. Народ восторженно ахнул, а мои демоны во главе с Искрой отшатнулись. Колокола запели какую-то новую бравурную мелодию, и из портала появился ангел.

Я поражённо застыл, глядя на величественную фигуру, распахнувшую огромные белоснежные крылья и медленно спускающуюся на землю. А в голове бился вопрос: как какой-то деревенский священник умудрился вызвать самого сильного юнита паладинского замка, на это же способны только прелаты?

Трёхметровый гигант величественно опустился на землю и повернул голову к священнику.

– Он мой! – зло и обречённо сорвалось с моих губ.

Мне показалось, что каждый в моём войске испытал облегчение, услышав эту фразу, – сражаться с ангелом не хотел никто. Да я и сам не горел таким желанием, но шансов у разорителей против небесного посланника никаких, а мне, может, удастся потянуть время.

В воздухе вновь на миг вспыхнули пылающие буквы:

«Высшие с любопытством взирают на вас».

Ангел бросил на меня презрительный взгляд и поднял огромный двуручный клинок.

– Крылатый, это не твоя битва! Эти люди уже дали клятву, и их жизнь принадлежит мне! – оскалился я в полубезумной ухмылке предвкушения безнадёжного боя.

На миг даже поверил, что удастся его разговорить, но воин Эльраса не удостоил меня ответом. Стремительный прыжок, на миг распахнутые крылья – и клинок обрушивается на то место, где я стоял секундой ранее. Подхваченный «Попутным ветром», успеваю отскочить, а шар моргенштерна устремляется к сияющей белым фигуре. Ангел играючи отбивает его и тут же обрушивает на меня серию стремительных ударов: справа, слева, сверху, укол. Нырнуть под первый, лишь чудом отшатнуться от второго, шаг в сторону, отвести летящий в грудь клинок баклером, скривившись от боли во вмиг занывшей руке, и отпрыгнуть назад, разрывая дистанцию. Дыхание тяжёлым хрипом разрывало лёгкие – это всё далось мне нелегко. Всё, что я успевал, – лишь защищаться: мой противник не давал мне ни малейшего шанса для ответа.