Непредсказуемый граф

Она не ответила, и тишина полнилась отзвуком его слов. Линдси любовался игрой света на ее шелковистых волосах, перламутровыми переливами ее шелкового пеньюара. В чем она спит? В чем-то нежном, легком и тонком, ласкающем тело. Линдси почувствовал острое возбуждение. Чтобы чем-то занять руки, он переложил сюртук из левой руки в правую, потом повесил его на перила.

– Мне следует вас отпустить, – доверчиво прошептала Кэролайн.

В ее словах не было убедительности, и в ее взгляде не было убежденности.

– А я уже с нетерпением жду нашей следующей встречи, – сказал он, невесело усмехнувшись. – Спокойной ночи, Кэролайн. Надеюсь, вы найдете то, что ищете.

Кэролайн прикусила губу и спросила:

– Вы что-нибудь мне посоветуете, Джонатан?

Что подействовало на него сильнее: звук его имени у нее на устах или эта прикушенная нижняя губа, такая нежная и сочная?

Линдси по-прежнему стоял на одну ступеньку ниже, и глаза их были на одном уровне. Казалось, и сердца их бьются в унисон.

Он заключил ее в объятия.

Он знал, что поступает дурно.

Она была дебютанткой и хотела выйти замуж. И муж ей нужен надежный во всех отношениях. Совсем не такой, как он.

Но разве может помешать ее планам один поцелуй? Всего один невинный поцелуй в темноте?

* * *

Кэролайн упала в его объятия. Разум оказался бессилен перед желанием, неодолимым и требовательным. Было так, словно то, о чем она мечтала весь вечер, исполнилось в этот миг. Всего один поцелуй. И на этом конец.

Но когда она телом, сквозь батист ночной сорочки и шелк пеньюара, почувствовала тепло его ладоней, Кэролайн пришлось признаться себе, что одним поцелуем дело не кончится. Одного поцелуя ей будет мало.

Линдси жадно прижался губами к ее губам. Они спешили насладиться друг другом, словно боялись не успеть. С ней происходило нечто странное: она была словно скрипичная струна, натянутая так туго, что вот-вот лопнет.

Наверное, и он чувствовал, что напряжение достигло опасной точки, и, прервав поцелуй, хрипло прошептал:

– Что ты со мной делаешь… Что мне делать с тобой…

Сердце ее забилось еще сильнее то ли от прилива чувств, то ли от гордости: пробудить страсть такой силы в искушенном, любимом женщинами красавце – настоящее достижение. Или все же с его стороны это только игра?

Кэролайн искала ответ на свой вопрос в его бархатисто-черных глазах, но долго смотреть на себя он не дал. Линдси вновь прижался губами к ее губам, однако на сей раз никакой лихорадочной спешки в его действиях не было. Он целовал ее и ласкал умело и властно, и жар его ладоней напоминал Кэролайн о том, что на ней почти ничего не надето. И она отвечала ему все смелее, и Линдси без слов, но предельно наглядно давал понять: ему нравится то, что она делает.

Кэролайн понимала, что разрешать ему так вольно обращаться с ее телом дурно во многих смыслах, а позволять такие вольности себе – почти преступление, однако сказать «нет» ей не хватало воли. В его объятиях Кэролайн чувствовала себя защищенной, и в то же время не было для нее сейчас ничего опаснее, чем поддаться искушению и поверить в то, что, уступив природным инстинктам, она поступает правильно.

Между тем ладони его, обхватив ее талию, скользнули вверх.

– Кэролайн, – прошептал Линдси и, закрыв ей рот поцелуем, прижал ладонь к ее груди.

Кэролайн не сопротивлялась. Не сопротивлялась и тогда, когда он принялся покрывать поцелуями ее шею, ключицы и грудь.

Как назвать то, что происходило с ней? Кажется, она влюбляется в него. Все сильнее и сильнее. Это со всеми так происходит или только с ней? И, если она позволит себе всецело отдаться этому чувству, которое так стремилась испытать, не совершит ли роковую ошибку? Тот ли граф Линдси человек, в которого можно влюбиться, не рискуя остаться с разбитым сердцем?

На этот вопрос у нее не было ответа.

Кэролайн почти совсем не знала графа Линдси.

И, как ни парадоксально, она знала его очень хорошо.

– Джонатан, – прошептала она, задыхаясь.

Он отстранился, с шумом втянув воздух.

– Кэролайн?

Почему звук собственного имени в его устах звучит так чувственно, так возбуждающе?

– Мне не следует быть с вами здесь, – произнесла она восторженным шепотом, в котором звучало и признание своей вины, и тайная радость от нарушения запрета.

– Но вы здесь, – будничным тоном ответил он. – Это всего лишь поцелуй.

Слова его оказались именно тем ушатом холодной воды, который только и мог охладить ее пыл. Она высвободилась из его объятий. Жаль, что он такого низкого мнения о происходящем здесь. И о ней тоже.

– Да, всего лишь поцелуй, – повторила Кэролайн. Краска то ли гнева, то ли стыда залила ее лицо. Хорошо все-таки, что тут на лестнице так темно. – Спокойной ночи, милорд.

– И вам спокойной ночи, Кэролайн, – сказал он и, слегка задев ее плечом, проскользнул мимо и быстрым шагом пошел вверх по лестнице. Сердце ее стучало в такт его шагам.

* * *