Непредвиденный поворот

Блейн отступил в сторону, правда, не слишком далеко. Приклеив к губам улыбку, я открыла дверь. На пороге стоял Люк. В брюках цвета хаки и белой футболке-поло он выглядел так же хорошо, как мне помнилось,

– Привет, – выдохнула я, придерживая дверь так, чтобы Блейн оставался вне поля зрения. К сожалению, ручка выскользнула из моих пальцев, и дверь открылась сильнее. Улыбка Люка померкла, как только он увидел стоявшего за моей спиной Блейна. Я невольно поморщилась, представляя, что на лице последнего сейчас застыло недвусмысленное выражение «я-могу-тебя-уничтожить».

– Ты помнишь моего… брата? – осторожно спросила я.

– Да, разумеется, – ответил Люк. – Рад… снова увидеться. – Он посмотрел на меня. – Ты готова, Кэтлин?

– Абсолютно! – Наверное, никто сейчас не мог сравниться со мной в напускной жизнерадостности, но мне было всё равно. Только бы поскорей сбежать. – Пойдём?

Люк осторожно положил руку на мою поясницу и повёл меня к блестящему чёрному фургону, припаркованному возле дома. К сожалению, в узком платье невозможно забраться в кабину самостоятельно, поэтому он обхватил меня за талию, чтобы подсадить наверх.

Вскоре мы остановились возле небольшого уютного заведения и заняли столик у высокого окна, выходившего во внутренний дворик. Мне удалось выяснить, что Люк закончил Индианапольский Университет по специальности финансист и сейчас работает в офисе, совершая какие-то операции на фондовой бирже. Честно говоря, я не слишком поняла, в чём смысл его работы. Моё сознание уже затуманилось выпитым бокалом красного вина.

– Значит, – произнёс Люк, когда мы сделали заказ, и официант любезно обновил наши бокалы, – твой брат… серьёзно тебя оберегает.

Очевидно, политика штата мало интересовала Люка, потому что он не узнал Блейна.

– Да… даже слишком.

– Ты живёшь вместе с ним?

Отломив кусочек белого хлеба, принесённого в плетёной корзинке, я покачала головой:

– Временно. Мою квартиру сейчас ремонтируют после… затопления.

Ложь легко сорвалась с моего языка, и, чтобы скрыть дискомфорт, я сделала хороший глоток вина.

Очень скоро я поняла, что Люк любит рассказывать о себе, потому что он говорил практически не останавливаясь. При этом мне достаточно было только кивать и улыбаться время от времени. Если учесть, что парень был симпатичным, я не слишком возражала.

В какой-то степени такое общение даже помогло мне отвлечься от изматывающего конфликта с Блейном. Мне приходилось постоянно сопротивляться его притяжению. Казалось так легко уступить и вернуться к прежним отношениям…

И, как если бы этого было недостаточно, в мои мысли постоянно вторгался Кейд. Время, проведённое рядом с ним, всегда было горько-сладким, и я очень дорожила редкими минутами, когда он позволял мне заглянуть в его мысли и чувства. И, тем не менее, рядом с ним не существовало будущего, даже несмотря на то, что он, кажется, начинал вспоминать обо всём, что произошло между нами в Вегасе.

И что я буду делать, если это действительно случится?

Хотя… на самом деле имело значение только то, что он не мог вспомнить, верно? Всё потому, что мы совершили ошибку, которую не имели права повторить в будущем.

Что, конечно, было невероятно обидно…

На этой мрачной мысли, к которой меня привёл второй бокал вина, я снова переключила внимание на Люка. Я пыталась сориентироваться, где мы находились в нашем одностороннем «общении». Оказалось, что он вспоминал о школьных достижениях в команде по плаванию. Отстранённо улыбнувшись, я пару раз кивнула ради приличия и снова вернулась к своим размышлениям.

Чувствуя приятное головокружение, я вдруг поймала себя на том, что начала сравнивать Люка с Блейном и Кейдом. Это было, конечно, ужасной идеей, но я всё равно не могла удержаться. Люк был обычным привлекательным парнем со стабильной, скучной, хоть и хорошей работой. Он по всем параметрам должен мне нравиться. К тому же, он не был публичной фигурой, не увлекался политикой и, судя по его монологу, не убивал людей, чтобы заработать на жизнь. А это всегда было плюсом.

В его характере не чувствовалось опасной ауры, которая в равной степени существовала в каждом из братьев. Хотя у Кейда она была более очевидной, только потому что он никогда не стремился её скрыть под лоском цивилизованности, как это делал Блейн.