Непреодолимое черничное искушение

– Посылка? Я ничего не заказывала.

Мама протянула мне платок:

– Ну не знаю, она сказала, что внизу лежит что-то для тебя.

Я поднялась с постели:

– Ладно, схожу, посмотрю.

Плеснув в лицо воды из-под крана, я быстро почистила зубы, кое-как оделась и спустилась вниз. Паула разговаривала в лобби с молодой парой, которая заезжала.

– И мне понадобится ваш бизнес-центр, – сказала жена, у которой на плече болтался брифкейс.

Я взглянула на Паулу и с трудом удержалась от улыбки.

– Я посмотрю, что мы можем вам предложить, – ответила Паула и сунула ручку за ухо, а потом покосилась на меня. И могу поклясться – она мне подмигнула!

Супруги начали подниматься по лестнице, а Паула показала на картонную упаковку у стены.

– Это доставили для вас. Служба доставки.

– Служба доставки… а вы уверены, что это для меня?

– Там ваше имя написано, – ответила она.

Посылка была большая, где-то три на пять футов, но почти плоская – всего несколько дюймов высоту. Спереди сверху у нее было написано «Королевская курьерская служба доставки», а в центре кто-то написал мое имя.

– Эй, – окликнула меня Паула. – Пока вы не ушли…

Она что-то подвинула мне по лакированной поверхности стойки.

– Это сегодняшний «Бейконский Вестник», – объяснила она. И ткнула пальцем в большую цветную фотографию на первой странице. – Могу поклясться, эта леди очень похожа на…

– Мама! – взвизгнула я.

Да, это была она – со стеклянным взглядом и резиновой улыбкой на лице, волосы взлохмачены, а в руках – кубок в два фута высотой, который она держит под углом в сорок пять градусов. О Боже, они и имя ее напечатали, прямо в заголовке! «Синтия Брэндфорд из Коннектикута заняла первое место на ежегодном турнире “Оленьего рога” по дартсу!»

Я начала смеяться. Ничего не могла с собой поделать. Это все было так замечательно! Паула слегка откинула голову назад и уставилась на меня. И впервые за все время, что я ее знаю, она не нашла, что сказать. Я подвинула газету ей обратно и показала на фото своей матери:

– Знаете, – посоветовала я ей. – Думаю, если вы попросите – она вам оставит автограф.

Все еще хихикая, я поднялась на третий этаж.

– Что в посылке? – спросила мама, глядя, как я втаскиваю упаковку в номер и водружаю ее на кровать.

– Не знаю, – ответила я. – Но тут вроде как есть сопроводительная записка или счет.

Открыв приложенный конверт, я вынула из него белый листок бумаги, исписанный от руки. Наверху стояло вчерашнее число.

«Э.

Я договорился, чтобы все картины твоей бабушки отправили в Коннектикут, по адресу твоей матери – все, кроме этой одной, которой я хочу сделать тебе сюрприз. Не могу дождаться твоей реакции. С любовью, Х.»

Значит, он написал это прямо перед нашим походом в «Олений рог». В этом был весь Хайден: спокойно и умело решить сложный вопрос с правом собственности на картины и организовать доставку…

Я закусила губу, чтобы не расплакаться.

Мама подошла ко мне:

– Что там? Что случилось?

Я молча протянула ей записку, молясь про себя, чтобы она не произнесла «а я тебе говорила».

– О, моя дорогая, – мама прочитала записку и обняла меня.

Я освободила картину от картонной упаковки и осторожно сняла с нее тонкую упаковочную пленку. Положив на кровать, я внимательно ее рассматривала. В центре холста был изображен белый фермерский дом, а рядом с ним – красный сарай. Около сарая стоял одинокий дуб, а за ним – стайка более молодых дубков, и дальше, фоном – акры черничных кустиков. На переднем плане поросшая зеленой травой лужайка бежала к грязной проселочной дороге, а на краю лужайки, который был одновременно обочиной дороги, стояла табличка с надписью от руки: «ЧЕРНИКА».

– Это Кенлин Фарм, – сказала я. У меня перехватило горло. – Это место, где вырос Чет Каммингс.

Мама стояла у меня за спиной, совершенно потрясенная.

– Моя мать действительно была великолепным художником, да? – Я слышала в ее голосе гордость. – А я ведь и понятия не имела, – она подошла ближе: – Прекрасная картина. Только посмотри на все эти оттенки… – она показала на желтые, зеленые, коричневые мазки, которыми была нарисована трава. – Можно даже почувствовать запах. И черника. Ты видишь вон там отражение солнца? А на крышу сарая взгляни! Как она смешала краски! – Выражение лица у мамы стало задумчивым, как будто она встретила старого друга, имя которого вертится на языке, но она никак не может его вспомнить. – Тут внизу что-то написано, вот тут, – она показала на небольшое пятнышко в траве. – Не могу прочитать. Эллен, что там написано?

Я пригляделась к тому месту, куда она показывала. Там действительно что-то было написано почерком бабушки.

– Здесь написано «НАША» ферма.

– Наша ферма… – повторила мама, поворачиваясь ко мне.