Неприличное предложение

— Да, детка, — поднял он голову и улыбнулся. — А тебе?

— Странно. Больно, но и приятно тоже. — Она выдохнула с облегчением, когда он скатился в сторону, но остановила его за руку, когда хотел встать. — Не уходи.

— Я в душ.

Он обернулся у кровати поднять свою одежду. Пятно крови между ног Божены говорило само за себя. И окровавленная резинка, что он выбросил в ведро.

Но ему было всё равно.

Илья вышел из ванной полностью одетым.

Девушка прикрылась простынёй, но так и лежала на кровати.

На тумбочке лежала стопка денег.

— Этого хватит? — сделал она бровки домиком. Смущённо.

— Это мой тебе подарок, — улыбнулся Илья, проигнорировав купюры. — С днём рождения, детка.

Нагнулся её поцеловать.

— Спасибо, — прошептала она, обвив её шею руками.

Такая милая, нежная. Счастливая. Уверенная, что всё же его покорила. И всё же добилась своего.

— Не за что, — так же тихо ответил он.

— Уже уходишь? — обиженно надула она губки, когда он разогнулся.

— Мне пора, — пожал Илья плечами.

— Понимаю, — подперев голову рукой и не сводя с него глаз, она хмыкнула. — Девушка заждалась?

— Возможно, — кивнул Илья многозначительно, когда она довольно, даже победно улыбнулась.

— Ещё увидимся? — спросила, когда взялся за ручку двери.

— Боюсь, твоя мама будет против, — усмехнулся Илья.

— Да плевать мне, — хмыкнула Боженка.

— А зря, — пожал плечами Илья. — Надо было её слушаться, когда Рита даже знакомить нас не стала. И кстати, в постели она стонет погромче. Правда, она и поопытнее. Но у тебя ещё всё впереди, — подмигнул он.

Илья смотрел как с самодовольного лица Божены Камински медленно сползает улыбка и оно вытягивается.

— Что?! Ты спал с моей матерью?

— Нет, детка. Я её всего лишь трахал. Спала она обычно с Прегером, а со мной так, просто еблась.

И вот здесь уже Илья должен был улыбнуться победно. Но он всего лишь усмехнулся, видя её потрясение.

Да, детка, ты добилась чего хотела. Но порой не стоит быть столь настойчивой в своих желаниях.

Илья закрыл за собой дверь. Вышел на улицу и вдохнул полной грудью.

Воздух пах летом, бенгальскими огнями и тоской.

Группа, что весь вечер развлекала гостей, уже ушла, но на танцполе под известную мелодию ещё покачивались парочки. Официанты уже убирали фуршетные столы, но шампанское по-прежнему искрилось в бокалах.

Илья подхватил один с подноса и пока не спеша глотками пил, вызвал такси.

Через несколько часов ему улетать, и надо бы ехать домой, но у него осталось ещё одно незаконченное дело.

Глава 31. Платон

Он хотел бы напиться, но не мог.

Платон Прегер нарезал круги по квартире, не в состоянии ни лечь, ни сесть, ни остановиться, когда позвонили в дверь.

— Ну хоть что-то! — сказал он вслух, решив, что приехал Селиванов.

Но в дверях стоял не Гриша.

— Илья? — Прегер попятился, уступая ему дорогу.

— Прости, что поздно, — повернулся к нему парень, когда Платон закрыл дверь.

— Ну, я, как видишь, тоже не сплю, — оценил он костюм, в котором Платон видел его на дне рождения. Прегер и сам до сих пор ходил в брюках, рубашке и жилете, снял только смокинг да галстук, словно не всё ещё сделал за этот бесконечный день. Как знал.

И то, что Илья сразу с порога обратился к нему на «ты» показалось Прегеру хорошим знаком. И то, что приехал. И даже этот костюм и мятая рубашка — что-то было в ней символическое что ли, истерзанное. О том, что Илья будет чувствовать себя именно так после разговора с Селивановым и визита в пансионат, Платон подозревал. Не знал только достучится ли до него Гриша и что скажет ему мать.

«Раз он здесь, надеюсь, она рассказала правду», — решил Прегер, махнув рукой в сторону кухни.

— Чай, кофе, или, может, налить тебе чего-нибудь покрепче? — спросил он как радушный хозяин.

Илья отрицательно покачал головой, но пошёл за Платоном. И пока Прегер доставал из холодильника оставленные домработницей закуски, обойдя просторное помещение, встал у окна.

— Сначала я всё думал «Почему?», — выдохнул он и опёрся спиной о подоконник. — Почему после похорон ты ни разу не заехал, не узнал, как мы, что у нас.

Платон замер, держась за открытую дверь холодильника.

«Что отца убил я, он решил не сразу, — мелькнула мысль. От неё сразу и потеплело, и заледенело на душе. Первое — потому что Илья сомневался, не верил, несмотря на то, что нашёл запонку. А второе: — Не моё ли «бегство» его и убедило, что я виновен?»

— Ты не представляешь, как мне трудно было этого не делать. Как невыносимо больно было потерять тебя. Ведь ты был мне как сын, Илья. Больше, чем сын, которого у меня никогда не было.

Прегер с силой захлопнул холодильник, обошёл большой стол-остров и встал напротив Ильи.

— Больше всего я жалею именно об этом, что послушал тогда твою мать и сделал так, как хотела она: чтобы я не звонил, не приезжал, и вообще забыл о вашем существовании. Я думал, так будет правильно, и ей действительно это надо. Думал, так будет лучше для нас всех. Если бы я знал… — развёл он руками.