Непрошеные советы Веры Вонг

– Рики! – кричит Вера и машет обеими руками. – Я здесь!

Рики видит ее, это же очевидно, ведь он идет прямо к ней, но Вера продолжает кричать. У него дергаются уголки рта, и он невольно улыбается. Да, Вера как никто другой умеет раздражать. Но в то же время для Рики она воплощает собой образ матери. Что-то в ее облике вселяет надежду на светлое будущее. Когда в твоей жизни есть Вера, ничего плохого просто не может случиться.

– Ох, ну наконец-то, – говорит она. – Разве ты не видел, что я машу? Почему ты не машешь в ответ?

– Я помахал, – отвечает Рики.

– Хм-м, – скептически протягивает Вера. – Что ж, ладно, я рада, что ты здесь, потому что у меня к тебе вопрос.

– Вы позвали меня на пляж в шесть часов утра, чтобы задать вопрос? Нельзя просто написать?

– Ах, – Вера лукаво улыбается, – если я пишу, это всегда можно читать, а у меня деликатный вопрос.

Рики еще слишком сонный, чтобы нервничать, но ему становится не по себе.

– Окей…

– Так вот, я смотреть компьютер Маршалла…

В этот момент Рики слышит надрывный звук откуда-то из недр черепа. Это его мозг кричит: «Не-е-ет!» Каким-то непостижимым образом Рики удается сохранить голос ровным.

– Как вы сумели влезть в его компьютер?

Вера цокает и небрежно отмахивается.

– Айя, разве это имеет значение? Как я говорила, я смотреть в компьютер Маршалла и видеть там папку с твоим именем.

О боже. У него случится сердечный приступ. Так он и умрет, в возрасте двадцати пяти лет, от вопроса пожилой дамы, вероятно, агента ЦРУ под прикрытием.

– Я открывать папку, – продолжает Вера, словно не замечает или предпочитает не замечать ужас в глазах Рики, – и внутри какой-то «Торговый Бот 2». Я открывать программу, но я всего лишь пожилая женщина и ничего в этом не понимаю.

В хаосе ужаса появляется проблеск надежды. Возможно, Вера еще ничего не знает. Все-таки она, по ее же словам, пожилая женщина, вряд ли ей…

– Поэтому я заходить в гугл.

Черт.

– И мне очень интересно. Нужно время, чтобы разобраться, что такое торговый бот.

Ну почему он не додумался как-то переименовать его? Но нет же, нужно было назвать его «Торговый Бот», как и полагается идиоту.

– Кажется, таких ботов великое множество, но у всех одна цель: обманывать людей. – Вера смотрит на Рики в упор. – Ты мошенник, Рики?

– Нет! – выкрикивает Рики. Но потом совесть берет верх. Нет, он не может больше лгать Вере, как не может лгать матери. – Ну, почти?

– Хм-м, – Вера щурит глаза. – Что ж, лучше тебе все рассказать.

* * *

Все началось с его младшего брата, Ади.

Ади стал сюрпризом. Когда он родился, Рики было уже тринадцать. Родители хотели только одного ребенка, потому что дети обходились дорого, но потом так вышло, что появился Ади. Первые несколько лет Рики по большей части игнорировал брата. Не то чтобы он не любил его или ревновал. Нет, Рики был подростком, и его не интересовал ни бойкий, крикливый младенец, ни потом энергичный, любознательный карапуз. Но когда Ади исполнилось четыре, он как-то пришел из детского сада с теннисным мячом, и тем вечером братья вышли во двор и бросали его друг другу. Ади расспрашивал Рики о том, каково быть семнадцатилетним, и говорил с таким вдумчивым видом и так смотрел на него снизу вверх, что Рики внезапно ощутил прилив пылкой братской любви. Он смотрел на Ади и думал: «Я все для тебя сделаю».

Их дружба процветала. Ади рос неугомонным ребенком, а Рики всегда был покладистым, но каким-то образом им удавалось ладить. Когда бы Рики ни возвращался из школы, Ади смотрел в окно и неистово махал, едва завидев брата на дороге. Но, в то время как Рики успешно закончил школу и сумел получить работу в стартапе в Кремниевой долине, Ади с трудом справлялся с занятиями. В конце концов Рики сказал родителям, что Ади, возможно, неспособен к обучению. Родители нашли терапевта и записались на обследование.

Результаты одновременно радовали и удручали: у Ади не было проблем с обучаемостью. Напротив, оказалось, что Ади одарен, поэтому на занятиях он невыносимо скучал и едва мог сосредоточиться. Это радовало лишь в той мере, что об этом можно было рассказать друзьям и родным, но в действительности это стало проклятием, потому что в Джакарте существовало крайне мало программ для одаренных детей. В девять лет он перешел в класс на год старше, а когда ему стало слишком легко, его перевели в следующий. Он начал приходить домой с синяками, и мы поняли, что просто переводить его в старшие классы недостаточно. Он нуждался в полноценной школе для одаренных детей. Рики принялся искать международные школы и рассылать заявки в учреждения по всему миру: Сингапур, Австралия, Штаты.