Непрошеные советы Веры Вонг

Вера окликает Эмму.

– Эмма, ты же моя помощница, забыла? Идем, помогай мне с клецками.

Прежде чем Джулия успевает среагировать, Эмма сползает на пол и убегает на кухню. Отлично, теперь Джулия наедине с Саной, и в воздухе повисает неловкое молчание.

– Эм… – начинает Сана.

Вера снова высовывается с кухни.

– Сана что-то тянет, я скажу в двух словах: у Саны нет пот-касты. Она художница, а Маршалл красть ее картины. Она его не убивала.

Мгновение Джулия и Сана стоят с раскрытыми ртами, а Вера на это улыбается.

– Окей, теперь займусь клецками.

Джулия поворачивается к Сане и беззвучно шевелит губами.

– Чт…

Нет, слова не вяжутся. Джулия даже не знает, что сказать. Наверное, проще принять все как есть. Она вздыхает и опускается на один из диванов.

– Ладно, лучше расскажи все с самого начала.

– Только не с самого начала, это слишком долго, и еда остынет. Рассказывай с весенней выставки, – кричит Вера с кухни.

– Хорошо, Вера, мы так и поступим, – отвечает Джулия.

Она смотрит на Сану, и между ними как будто пробегает искра, возникает какое-то взаимопонимание. Обе невольно улыбаются.

Затем Сана делает глубокий вдох.

– Я училась в КалАртс…

* * *

Примерно через пятнадцать минут Джулия сидит на диване и пытается привести в порядок мысли. Она огорошена. Нет, не совсем так. Она чувствует, что услышанное должно огорошить ее, но так ли это? Вот она узнала, что покойный муж обкрадывал студентов колледжа. Явилось ли это открытие большим потрясением для нее? Нет. Потому что, если подумать, это вполне укладывается в образ Маршалла, под стать его отрицательной стороне. Долгие годы Джулия смотрела на Маршалла лишь с хорошей стороны, верила, когда он говорил, что желает им только лучшего, а когда появилась Эмма, твердил, что теперь они втроем против целого мира. Но теперь ее осеняет. Против целого мира? Зачем? Нет никакой нужды бороться против целого мира. Если только ты не Маршалл и не добиваешься всего в жизни обманом и воровством.

Так жаль Сану, эту молодую девушку, в сущности, ребенка. Столкнуться с Маршаллом в таком юном возрасте… И стоило только подумать о «юном возрасте», как Джулия осознает, что была еще младше, когда встретила Маршалла. Черт возьми, она училась тогда в старшей школе. Да, они были ровесниками, но теперь, когда Джулия думает об этом, ей очевидно, что Маршалл постепенно и незаметно лишал ее всех опор, пока к окончанию старшей школы он не остался для нее единственным близким человеком. Друзья были планомерно устранены. Маршалл словно бы невзначай замечал, как ему не нравится Минди, или как Оливер говорил о ней гадости за спиной. Родители, наверное, смутно догадывались, какой Маршалл на самом деле, и пытались предостеречь ее, но это закончилось лишь тем, что Джулия отдалилась от них. Далее на очереди были мечты Джулии стать фотографом: Маршалл так методично и терпеливо обесценивал ее устремления, что Джулия даже не замечала этого. А когда появилась Эмма, Маршалл не давал ей вступить в какой-нибудь клуб молодых мам и говорил, что эти женщины будут только осуждать ее за неумение кормить грудью, а позднее, когда Джулия продолжала давать Эмме грудь, он твердил, что другим женщинам покажется диким, что она до сих пор кормит грудью.

Нет, теперь это не просто жалость, это злоба. Да, на Маршалла в том числе, но прежде всего на себя. Насколько нужно быть глупой? Как она вообще позволила растащить себя по кусочкам? Таким ничтожно маленьким, что даже не сознавала этого, пока не осталась одна оболочка. И вот Джулия встретила другую его жертву, юную девушку с невероятно ярким будущим, которая теперь смотрит на нее с ужасом в глазах. Усталым, сломленным взглядом.

– Ох, Сана. – Джулия тянется и берет Сану за руку. Сана вздрагивает, но руку не отдергивает. – Мне жаль, что он так обошелся с тобой. Не знаю, есть ли среди картин, которые Оливер обнаружил в квартире Маршалла, твои работы, но ты можешь спокойно поискать. И конечно, эти… NFT? Да, они тоже твои. Я не очень понимаю, как это работает, но это все твое. Я узнаю, как вернуть тебе права на них. – Она качает головой. – Чтобы ты знала, я тебя не подозревала, но Вера все твердила, что кто-то из нас убийца, и честно, я не знала, что думать. Ну, теперь-то мы знаем, что ни ты, ни я не убивали Маршалла, но тогда кто? Думаешь, это и впрямь был несчастный случай?

– Не знаю. Из того, что я знаю про Маршалла, думаю, он многим перешел дорогу.

Джулия кивает.

– Да. И кто-то из них мог…

Слова замирают в воздухе, и мгновение Джулия с Саной смотрят перед собой, поглощенные собственным мыслями.

– А еще этот погром в магазине Веры… Вряд ли это совпадение, – продолжает Джулия. – Ох! Так ты поэтому не хотела, чтобы Вера звонила в полицию?

– Мне жаль, – говорит Сана надломленным голосом. – Да, я не хотела разговаривать с копами и… ну, я просто не знаю, как бы они отреагировали. В конце концов, я напала на него, расцарапала ему лицо. Не знаю, как долго ДНК остается под ногтями, и… я испугалась. Мне жаль.