Непрошеные советы Веры Вонг

– Столько разных посетителей у вас, Вера, – говорила Глэдис. – Не представляю, что такого нужно провернуть, чтобы водить столько знакомств.

– Весьма любопытно, не правда ли? – усмехалась на это Вера.

По утрам к ней приходят Джулия с Эммой. Эмма забирается к Вере на кровать, ложится рядом и говорит, что от нее плохо пахнет, и ей не помешало бы почистить зубы. Вера отвечает, что от Эммы тоже пахнет так себе.

– От тебя пахнет, но я тебя люблю, – говорит на это Эмма и целует ее.

– От тебя пахнет подмышкой крестьянина, но и я тебя люблю, – отвечает Вера и целует ее в лоб.

Джулия издает стон.

– Отлично, теперь она целый день будет всем говорить, что от нее пахнет подмышкой крестьянина. Спасибо огромное, Вера.

Когда они уходят, Вера устраивается вздремнуть и просыпается, только когда приходит Сана. Как правило, она приносит что-нибудь вредное, но вкусное, вроде самсы, на что Глэдис восклицает: «Вы представляете, как это отражается на вашем холестерине?» Вера подначивает Сану принести кокаина – просто чтобы посмотреть, как отреагирует Глэдис. Но Сана наотрез отказалась. Такая скука с этой нынешней молодежью.

Спустя примерно час к ним присоединяется Рики. Они с Саной здороваются, и до того это слащаво, что даже отталкивает, и вскоре Вера выставляет обоих, потому что на женщину ее возраста эти влюбленные взгляды быстро наводят тоску. «Такой наивный у него вид, у этого юноши», – замечает Глэдис, и тут Вера вынуждена согласиться. Но у него есть Сана, чтобы уберечь от беды, и Вера может не тревожиться за него.

Вечером приходят Оливер и Тилли. По всей видимости, эти двое сдружились на почве интереса к спорту и сложных отношений с родителями. К тому же Тилли теперь представляет интересы Оливера. Он говорит, что попросил коллегу взять на себя ее дело, если копы предъявят ей обвинения, но Вера лишь отмахивается: пусть попробуют, а она посмотрит. При этом Вера бросает свирепый взгляд на Глэдис, но та благоразумно притворяется спящей.

Наконец-то приходит день, когда Вера поправляется настолько, что может покинуть это унылое место. По такому случаю приезжают все без исключения. Вера твердит, что это нелепо и ни к чему, но в душе радуется такой суматохе вокруг своей персоны. Спрыгнув с кровати, она набрасывает на себя одежду и многозначительно косится на Глэдис.

– Что ж, до свидания, Глэдис.

– Я буду скучать, Вера.

Мгновение они смотрят друг на друга с прищуром, а потом Вера произносит:

– Глэдис, ты хоть и заноза в заднице, но тебе нужно заглянуть ко мне в магазин. Эти молодые люди говорят, что приводить его в порядок. Может, магазина там уже и нет, как знать?

Она пронзает взглядом группу упомянутых молодых людей, и те неуверенно усмехаются.

Глэдис театрально вздыхает.

– Ох, было бы неплохо. Но, боюсь, я не рискну пробовать экзотические травы. Кто знает, как это отразится на моем…

– Ох, Глэдис, замолчи и заглядывай ко мне в магазин, когда тебя выпустят.

С этими словами Вера выходит из палаты. Эмма, Джулия, Сана, Оливер, Рики и Тилли гуськом следуют за ней.

* * *

– Ох, – выдыхает Вера, потому что едва узнает собственный магазин.

Некоторое время она стоит посередине и озирается. Обстановка выглядит чуждой и в то же время знакомой.

– Вам не нравится? – робко спрашивает Сана.

– Не говори глупости, – отрезает Вера, и, когда поворачивается к ним, в глазах у нее стоят слезы. Мгновение она пытается унять дрожь в голосе. – Это… – Нет, голос по-прежнему дрожит. Вера делает вдох и пробует снова: – Это… хорошо. Очень хорошо.

Тилли присвистывает.

– Пожалуй, в ее устах это сравнимо с аплодисментами.

Вера свирепо смотрит на него, на что Тилли ухмыляется и обнимает ее.

– Ладно тебе, ма. Просто признай, работа Саны снесла тебе крышу.

Вера протяжно вздыхает.

– Окей, я не помню ничего красивее твоей работы, Сана.

– Черт возьми, да это же комплимент. – Джулия пихает Сану локтем, и та заливается краской, но ухмыляется.

– Вам нравится? – спрашивает Сана. – Правда?

– Да, больше, чем Тилли, когда он родился.

– Да уж, – произносит Тилли.

Оливер кладет руку ему на плечо.

– Ничего личного, Тилли, – говорит Вера. – Просто ты был очень безобразный младенец.

– Да, ничего личного, конечно, ма.

Не в силах сдержать улыбку, Вера переключает внимание на мебель. Стулья выглядят как новые, хотя кое-где видны небольшие дефекты и признаки долгих лет использования.

– Ох, это стулья…

– Я, это я сделал, – с жаром заявляет Рики, но потом медлит. – Ну, если они вам нравятся. Если нет, то… это сделал Оливер.

– Очень хорошо.

– Отлично, значит, это был я. – Рики сияет от гордости, и от его по-мальчишески искреннего вида к глазам вновь подступают слезы.

Вера не привыкла к таким водоворотам эмоций и поэтому ищет спасения в том, что умеет лучше всего.

– Окей, теперь все садитесь. Я делать чай.