Неразумная обезьяна. Почему мы верим в дезинформацию, теории заговора и пропаганду

Несмотря на все проклятия, которыми Меркола и его соратники осыпают алчную “Большую Фарму”, сами они отнюдь не горят желанием признавать, что продажа чудодейственных средств приносит им неплохой доход. К примеру, Меркола с явной выгодой для себя издает глянцевый журнал, в котором бичует бесполезные или потенциально вредные продукты питания. В разгромном обзоре, выпущенном в 2010 году журналом Business Week, Меркола был подвергнут жесткой критике за агрессивный маркетинг и отсутствие уважения к покупателям. Авторы обзора с грустью констатировали, что “он продает оздоравливающие продукты и услуги так, что это вызывает воспоминание о печальной традиции торговли вразнос змеиным маслом в девятнадцатом веке”. Но это не отвратило покупателей, и в том же 2010 году Меркола получил 7 миллионов долларов чистой прибыли.

Если бы продавцы подобного вздора ограничивали свою деятельность маргинальными интернет-группами, то это было бы хотя и горько, но все же терпимо, однако, к сожалению, они весьма часто добиваются полос и эфира в респектабельных СМИ. История Белл Гибсон и льстивые отзывы о ней множества журналистов вплоть до самого ее разоблачения и краха явно свидетельствуют о том, что культ здорового образа жизни – это настоящий феномен мейнстрима. Успех Гибсон вовсе не уникален: дебютная книга Хари “Путь Пищевой красотки” (The Food Babe Way) стала в 2015 году хитом номер один в списке бестселлеров по версии New York Times

и Wall Street Journal.

Вы, конечно, можете сказать, что я занимаюсь экстраполированием на основании определенного количества допущений. Мол, что с того, что СМИ ошиблись, когда превозносили какую-то старлетку? Разве может это подействовать на большинство людей? Неужели достойно обсуждения то, что некие маргиналы внушают своей узкой аудитории всякую ерунду? Что ж, это вполне резонные возражения. Вроде бы странно предполагать, будто бессодержательные и унылые монологи каких-то медийных персонажей могут реально повлиять на здоровье общества. Кого заинтересует псевдофилософская умственная жвачка личностей, больше озабоченных саморекламой, чем глубиной своих суждений? И тем не менее я могу доказать, что это не так, опираясь на совершенно неожиданный фундамент, а именно – на опыт телевизионных реалити-шоу.

Даже среди поклонников реалити-шоу этот жанр не считается особенно серьезным. Все передачи слегка отдают вуайеризмом, а темы, как правило, мелки и незначительны. И вот ради возбуждения зрительского интереса продюсеры придумали приглашать в студию каких-нибудь несносных или ужасно напыщенных персонажей, дабы потешить самолюбие публики, выстраивая шоу таким образом, чтобы выпятить худшие черты участников. Стоит отметить, что отношение к героям реалити-шоу нередко бывает ироническим и даже оскорбительным. Можно – что вполне извинительно – даже подумать, будто все эти люди были специально отобраны именно как объекты насмешек, как не осознающие своей нелепости марионетки, в сравнении с которыми зрители могут легко ощутить свое превосходство. Джейд Гуди, участница британской версии “Большого брата” 2003 года, являла собой образцовый пример исполнительницы подобной роли.

Стараниями желтой прессы и зрительской аудитории отсутствие у Гуди базовых знаний стало источником неистощимого веселья. Среди множества ляпов, допущенных Гуди, можно назвать следующие: уверенность, будто Рио-де-Жанейро – это какой-то человек, и удивление от того, что в Америке, оказывается, говорят по-английски. Несмотря на уничижительные заголовки в прессе, забавные манеры в сочетании с нахальством и непосредственностью надолго сделали Гуди героиней бульварных газет и пустых светских колонок. Однако в конце 2008 года тональность статей и передач изменилась – после того как у Гуди был диагностирован рак шейки матки. Период оптимизма длился, к сожалению, недолго: врачи сказали Джейд и ее семье, что болезнь запущена. В марте 2008-го Гуди умерла, оставив двух малолетних детей. Ей было всего двадцать семь лет.

Примечательно то, что произошло дальше. До этого случая в Великобритании очень редко брали мазки из шейки матки у молодых женщин. Однако после статей в СМИ, посвященных смерти Гуди, тренд переменился на противоположный. В марте 2009 года число обращений к гинекологам на 70 процентов превысило ожидаемое, а в период между установлением диагноза Гуди и ее смертью было взято 500 тысяч анализов сверх ожидаемого количества. Несмотря на то, что “звезду реалити-шоу” едва ли можно было в полном смысле этого слова считать знаменитостью, эффект оказался ощутимым. Он был заметен даже в страте женщин низкого социально-экономического статуса, которые обычно не реагируют на кампании, касающиеся медицинской тематики.