Несостоявшийся император. Александр Михайлович

Судом указывалось также на недопустимость “непочтительных выражений (устами графа Палена) в адрес монарха”. Для доказательства исторической правдивости романа Дмитрия Мережковского адвокатами, в качестве “алиби”, весьма неожиданно, был привлечён труд Николая Михайловича “Император Александр Первый”. Защита обратила внимание судей на то, что великий князь Н.М. Романов, представитель царствующего рода, считает Александра Первого сознательным участником заговора против отца, то есть подходит к образу монаршей особы гораздо строже, чем писатель Мережковский, который считал Александра Первого лишь марионеткою в тисках чужой воли (Палена, Зубова и других). Мережковский и его издатель были тотчас оправданы судом, а цензурный арест на книгу полностью снят»[63].

К великому сожалению, для исторической науки Николай Михайлович был крайне ревнив к своим изысканиям и старался не допускать в государственные архивы других исследователей.

Великокняжеский титул открывал Николаю Михайловичу доступ не только в государственные, но и в частные архивы России и Европы. Так, в ходе работы над биографией императрицы Елизаветы Алексеевны, согласно перечню используемых работ, Николай Михайлович неоднократно обращался в богатейшую библиотеку Зимнего дворца, собранную несколькими поколениями российских императоров, в архивы Берлина, Бадена, Дармштадта и Карлсруэ — родины Елизаветы Алексеевны. Сохранились ого письма директору карлсруйского архива Г. Обзору и библиотекарю Р. Гримму, к которым он обращается по вопросам приобретения копий или подлинников писем императрицы к её сестре, маркграфине Амалии Баденской, к близким и друзьям.

Николай Михайлович единственный из великих князей, кто вёл переписку с Львом Толстым. Его Ново-Михайловский дворец часто служил выставочным залом художников — друзей великого князя или местом солидных съездов историков-архивистов. Первый такой съезд состоялся в 1914 г., незадолго до начала войны.

В 1893 г. в Париже Николай Михайлович вступает в масонскую ложу Биксио[64]. Великий князь стал вторым русским членом ложи, первым же был Иван Сергеевич Тургенев. Николай Михайлович стал масоном высокого градуса. Деятельность его в ложе покрыта завесою тайны, равно как и деятельность всех других «братьев». Отношение великого князя к братьям из Биксио хорошо показано в письмах Николая Михайловича из Петропавловской крепости в 1918 г. к своему другу французскому историку Массону: «Будьте так добры, напомните обо мне моим дорогим друзьям из Биксио. Быть может, лучшее, что было у меня в жизни, было моё общение с друзьями из Биксио, и в тяжёлые минуты ожидания ареста и, вероятно, казни у меня есть только одно утешение — воспоминание о братьях, за которое я благодарю их».

В начале мировой войны Николай II отправил Николая Михайловича в штаб командующего Юго-Западным фронтом. Конкретной задачи он там не получил, зато вскоре накатал докладную записку императору: «К чему затеяли эту убийственную войну, каковы будут её конечные результаты? Одно для меня ясно, что во всех странах произойдут громадные перевороты, мне мнится конец многих монархий и триумф всемирного социализма, который должен взять верх, ибо всегда высказывался против войны. У нас на Руси не обойдётся без крупных волнений и беспорядков, когда самые страсти уже улягутся, а вероятий на это предположение много, особенно если правительство будет по-прежнему бессмысленно льнуть в сторону произвола и реакции».

Ещё один старший брат нашего героя Георгий был во многом бледной копией Николая Михайловича. Он также отдал дань военной службе, но вскоре занялся живописью. Формально он имел оправдание — болезнь колена, что поставило крест на его карьере кавалериста. В 1900 г. Георгия Михайловича женили на греческой принцессе Марии, дочери короля Георга I и Ольги Константиновны. Таким образом, Мария приходилась жениху двоюродной племянницей. Поди разберись в казуистике церковных марьяжных разрешений и запретов!

Мария не любила мужа, хотя и родила ему двух дочерей. Весной 1914 г. она отправилась в Англию, а начавшаяся мировая война стала для неё хорошим поводом не возвращаться к мужу в Россию.

Великий князь Георгий Михайлович тоже стал масоном, но вступил не в ложу Биксио к брату Николаю, а в ложу мартинистов. Кстати, эта ложа в России была реанимирована двумя шарлатанами — Папюсом и Филиппом, предшественниками Распутина при дворе Николая II. Ходили слухи, что и сам Николай II был мартинистом, но вышел из ложи после явления Григория Ефимовича.

В феврале 1914 г. дочь Александра Михайловича Ирина вышла замуж за князя Феликса Феликсовича Юсупова. Наши историки, я уж не говорю об обывателях, считают семейство Юсуповых самым богатым и знатным в России. Первое утверждение верно, а насчёт второго молено и поспорить.