Несостоявшийся император. Александр Михайлович

Приехав в Петербург, Феликс быстро оценил сложившуюся ситуацию и написал матери в Москву: «По приезде в Петербург сейчас же телеграфировал графине [графиня Комаровская — воспитательница великой княжны Ирины Александровны]. Назначили быть в 5 часов, остался полтора часа. Всё по-старому, очень были рады меня видеть [родители Ирины]. Планы [на лето] ещё не решены, может быть, едут в Англию, а может, Ирина поедет в Гатчину. Ещё раз было сказано родителями, что, в принципе, не имеют ничего против, но что без согласия Бабушки [вдовствующей императрицы Марии Фёдоровны] ничего нельзя сделать, а Бабушка пока молчит. Говорят, что она выжидает, её план таков. На её второго сына [великого князя Михаила Александровича] поставили крест, на внука (сына её старшего сына) рано или поздно тоже будет поставлен крест. Заместителем его может быть только мой лучший друг Д [великий князь Дмитрий Павлович]. Конечно, выгоднее быть в таком случае его женой, чем женой кого-нибудь другого».

И Феликс, и его мать слишком хорошо воспитаны, а кроме того, не исключено, что письмо могло попасть в руки жандармов. Поэтому стоит повнимательнее прочесть его и выудить суть: Юсуповы прекрасно понимают, что великий князь Михаил не может быть наследником, что цесаревич Алексей неизлечимо болен гемофилией. О царе нет ни слона, но в аристократических кругах давно уже считали, что «сущий младенец» не может долго процарствовать. И в такой ситуации Феликс и Зинаида спешили сделать свою игру.

Вскоре состоялось объяснение соперников (любовников?), и Феликс пишет матери: «С Дм. Павл, у нас по-прежнему дружеские отношения. Он мне откровенно рассказал про своё посещение со всеми подробностями, а также, что Мария Фёдоровна хочет, чтобы Ир. вышла замуж за него, но он думает, что Ир. его не любит, а любит меня, то противиться не будет».

Через много лет Феликс Юсупов так описал принятое в этом разговоре решение: «Теперь решать предстояло Ирине. Мы с Дмитрием обещали друг другу никоим образом не влиять на решение её».

Наконец Феликс решает сыграть ва-банк и наносит визит Александру Михайловичу.

Юсупов прибыл в половине пятого, вся семья пила чай. Сначала побеседовали о погоде, о загранице и т.д. Когда дети ушли, Феликс прямо приступил к делу. Для начала он рассказал о ситуации с Зоей Стекл. Объяснения Юсупова были приняты супругами без возражений. И вот тогда-то Феликс спросил в лоб:

   — Наши отношения с Ириной Александровной были исключительно дружеские. Но сейчас, по крайней мере, с моей стороны, они изменились. Если Ваши Высочества имеют в этом случае что-либо против, то не лучше ли сразу прервать все отношения?

Ксения страшно покраснела, но через секунду взяла себя в руки, и они вместе с мужем твёрдо заявили, что будут только рады, если всё это случится. Немного подумав, Александр Михайлович добавил:

   — Во всяком случае, не торопитесь, пусть Ирина хорошенько окрепнет и время нам покажет, если ваше чувство правда сильное или нет. Надо ещё переговорить с императором и императрицей Марией Фёдоровной. В Лондоне, когда мы все там будем, то молено будет, не разглашая, решить этот вопрос в принципе.

На этом разговор был окончен. Великокняжеская чета тепло простилась с Феликсом.

Игра была слишком тонкая, чтобы спешить. И Феликс в очередной раз садится в поезд и отправляется в Лондон. Но, как всегда, он не мог на несколько дней не остановиться в Париже.

А тем временем Зинаида Николаевна, воспользовавшись приездом в Москву великокняжеской четы, нанесла им визит. Разговор сразу перешёл на марьяжную тему. И вдруг совсем некстати заявился великий князь Дмитрий Павлович.

Как 28 мая 1913 г. писала сыну Зинаида Николаевна: «Они его пересидели, и разговор продолжался. Мать не отрицает, что Бабушка за Дмитрий Павловича, но говорит, что Она против Феликса ничего иметь не будет, раз Ирина о другом слышать не хочет! Мы расстались очень трогательно, и они оба не скрывали настояния Ирины. Завтракали у нас на следующий день. Ирина страшно конфузилась и была более чем молчалива! Вид у неё ужасно хрупкий, я этого боюсь. Чего я тоже очень боюсь, это того, что будет с твоими отношениями с Дмитрием, т. к. я уверена в его двуличности! Он делает всё возможное, чтобы заинтересовать Ирину, и от неё не отходит! Родители даже этим озадачены! Мне кто-то говорил о нём: “Очень вероломный и притворный”, и я начинаю думать, что это так. Боюсь его рокового мундира! Прямо страшно!»

Роковой мундир страшил Зинаиду, потому что великий князь Дмитрий Павлович был шефом полка Конной гвардии, где до недавнего времени служил граф Арвид Мантефель, убивший на дуэли её сына Николая. Предчувствия Зинаиды Николаевны по отношению к Дмитрию в скором времени подтвердились, и в начале июня она возмущённо писала сыну: «Ты знаешь, что Дмитрий был у Бабушки и говорил о своих чувствах к Ирине? Я нахожу, что это прямо гадость с его стороны, и более чем когда-либо убеждена, что его роль фальшивая, двуличная и предательская по отношению к тебе».