Несостоявшийся император. Александр Михайлович

Чтобы укрепить свои позиции, Феликс подарил Ирине часть своего имения в Коккоз, названную Орлиным полётом. 19 октября 1913 г. Юсупов пригласил великокняжеское семейство осмотреть это исключительно красивое место. В тот же вечер Ксения Александровна записала в дневнике: «Чудная погода. В половине 12-го отправились с Юсуповыми, Минни, Ириной, нашими Николаевыми, Берновым и Красновым в Орлиный полёт в 10 вёрстах от Ай-Петри. Дивное место. Я ехала в закрытом моторе с Зинаидой Юсуповой — обе весьма простужены. Ехали полтора часа. Завтрак в маленьком домике: одна большая комната — столовая, и рядом маленькая спальня.

В 8 вёрстах оттуда есть место, откуда открывается идеальнейший вид на всю долину Коккоз (вид и их дома) и горы, даже можно видеть море, но была мгла. Едешь через чудный буковый лес — и выезжаешь на площадку — красота большая!

Юсупов подарил всё это прелестное место с домиком Ирине! Это ужасно трогательно, и княгиня и я совсем умилились, потому что он так любит её. Ирина совсем обалдела, не могла даже благодарить, как следует. Наконец я её заставила поцеловать его!»

Тем не менее ряд аристократических семейств, в том числе великие княгини Мария Павловна и Виктория Фёдоровна, а также Ольга Пистолькорс[70]

вели интригу против Феликса и Сандро, распространяя сплетни о Юсупове, мешая правду с вымыслом. В результате обе семьи были невысокого мнения друг о друге. 9 ноября 1913 г. Сандро написал жене: «Моя дорогая Ксения! Я всё это время очень расстроен слухами о репутации Феликса, я много наслышался и нахожу, что не обращать внимания на это нельзя. Мне придётся с ним просто поговорить, и, во всяком случае, не надо торопиться со свадьбой, надо его выдержать на испытание, и если он окажется хорошим в своём поведении, то свадьба может состояться, но если что-либо опять будет слышно о нём, то, может быть, придётся свадьбу расстроить. Я тебе всё расскажу, что я слышал, одно время, я думал, что нужно вовсе его к Ирине не пускать, а теперь думаю, что они могут приехать ко мне, придётся с ним говорить. Я прежде вовсе не верил в то, что говорили, теперь не хочется верить, но что-то есть, слишком стойкое известное о нём мнение. Это очень грустно».

А за день до этого, то есть 8 ноября, Зинаида Николаевна написала сыну: «Будь осторожен с Ник. М. [великий князь Николай Михайлович]. Он страшно фальшив и многие, не без основания, считают его масоном. Забыла тебе сказать, что перед самым отъездом из Ай-Тодора мы говорили ещё о тебе с Ксенией Александровной, и она мне повторила, что надеется, что ты не будешь кутить в Париже, т. к. последнее пребывание, видимо, произвело на неё неблагоприятное впечатление. Вообще, я чувствую, что она к тебе относится менее восторженно, чем прежде, и думаю, что ты должен об этом позаботиться. Может быть, англичанин в этом не безучастен, а может быть, ты сам немного распустился и показал некоторые отрицательные стороны твоей персоны».

Мать описала сыну торжественный обед в Ливадии 6 ноября: «Меня посадили за царским столом, а во время танцев позвали сидеть рядом с хозяйкой [императрицей Александрой Фёдоровной], которая меня поздравила и много говорила о Вас обоих. Несмотря на показную любезность, разговор был сухой, и видно было, насколько я ей не мила! Он [Николай II] отделался улыбками и рукопожатием, но ни слова не сказал».

Любопытно, что в своём дневнике за 6 ноября Николай II далее не упомянул о княгине Юсуповой.

В конце ноября 1913 г. Феликс вместе с великокняжеской семьёй отправился в Лондон. Из письма к любимой маме: «Мы весь день вместе. Днём по магазинам или осматриваем выставки, музеи, вечером в театре или сидим дома. Ирину все уговаривают учить tango. Вчера за обедом было много народу, и Александр Михайлович захотел непременно, чтоб Ирина на другой день поехала на урок танцев. Меня это так рассердило, что я довольно резко выразился на счёт этой гадости и все сейчас затихли. После обеда весь вечер я говорил с Ириной и объяснил ей, почему я не хочу, чтобы она училась танцевать tango».

6 декабря 1913 г. Феликс прибыл в Копенгаген, где гостила вдовствующая императрица, а на следующий день он был приглашён на завтрак к Марии Фёдоровне. Сразу же после визита он описал свои впечатления Зинаиде Николаевне: «Во дворце в гостиной, куда ввели меня, находились Вдовствующая Императрица и Великая княгиня Ксения с дочерью. Радость от встречи была написана на лицах у нас с Ириной. За обедом я то и дело ловил на себе изучающий взгляд Государыни. Затем она захотела поговорить со мной с глазу на глаз. В разговоре я почувствовал, что она вот-вот сдастся. Наконец, Государыня встала и сказала ласково: “Ничего не бойся, я с вами”».

Это было уже официальное благословение. Феликс и Ирина немедленно отправились в Петербург.