Неучтенный фактор

Амсадди тоже опустилась на ковер, подвернув ноги под себя. Ее ладная фигура с широкими плечами и бедрами напоминала сейчас статуи древних богинь, которым поклонялось человечество на заре зарождения цивилизации.

Женщина медленно провела рукой по груди и плечу, затем по бедру.

– Ты думаешь, во мне есть хотя бы один имплант? – она презрительно фыркнула. – Кодекс чести это запрещает. Мои мускулы, моя сила, моя выносливость и опыт в единоборствах – только результат моего собственного труда. Вот почему бикаэлка не может взять себе двух учениц одновременно. Требуются годы упорных ежедневных тренировок, чтобы достигнуть совершенства. И я этим горжусь.

Юдгар сосредоточенно покачал головой, стараясь переварить эту мысль.

– Ну хорошо, а разве в этом есть хоть какая-нибудь справедливость? Представь только: какой-нибудь тип решает стать супером. Он просто идет к хирургу, и тот имплантирует ему био-чипы. Можно вырастить целую гору искусственных мышц. По качеству они будут даже превосходить естественные. С помощью нейросимуляторов и инфоимплантов он может расширить собственную память, научиться всему тому, чему ты училась в течение многих лет, – Юдгар развел руками, – и все это дастся ему без особого труда. Разве это справедливо? Ты не находишь, что для вас самих было бы лучше – воспользоваться дарами цивилизации?

Амсадди неожиданно расстегнула комбинезон, скинула его до пояса, обнажая прекрасную, упругую грудь, исчерченную замысловатым рисунком татуировки. Юдгар аж поперхнулся. Его взгляд моментально прилип к двум темным торчащим соскам. Он почувствовал, как внизу живота наливается тяжелый горячий ком. Он судорожно сглотнул, но тут Амсадди повернулась к нему спиной, и он увидел нечто не столь прекрасное, как грудь.

Шрамы. Много шрамов. Они покрывали спину от самой шеи, шли по плечам, вниз, по позвоночнику, и прятались за кромкой одежды. Это было совсем не сексуально. Это было страшно. Юдгар почувствовал, как лоб и руки покрываются жаркой испариной.

Амсадди снова повернулась к нему лицом и деловито принялась натягивать комбинезон.

– А это твой тип с имплантами тоже сможет пройти?

– Нет… – Юдгар энергично замотал головой, – …я слышал, что в некоторых древних племенах существовал такой обряд… но это… значит, это правда …ну что говорят? Это правда?

– Правда. Шрамы наносятся на тело специальным ножом – пуссо – без всякой анестезии. Более того, перед операцией кожа покрывается специальным составом, который разъедает раны и не дает им затянуться в течение некоторого времени. При этом присутствуют старейшины племени, и если ты позволишь себе кричать или плакать, то считай, что испытание ты не прошла. Если ты можешь терпеть эту боль – ты стерпишь все.

– Но… зачем? Зачем? Это же… варварство!

– Это всего лишь необходимость, – Амсадди пожала плечами. Она говорила об этом так просто и обыденно, будто для нее это не представляло ничего особенного. Впрочем, это и в самом деле было так. – Мы – воины. И для врагов нет разницы, мужчина ты или женщина, когда тебя берут в плен. А значит, любую из нас могут подвергнуть пыткам. Избить, покалечить, изнасиловать. И мы должны уметь терпеть боль. А если бикаэлка не способна владеть собой, если она боится боли, то пытки сломят ее. Важно не то, что у тебя здесь, – она провела рукой по обнаженному плечу Юдгара, но на сей раз прикосновение казалось ласковым и даже нежным. – Главное – что у тебя здесь, – и она дотронулась к левой стороне груди, показывая на сердце. – Если ты получил импланты с помощью операции, если ты никогда не испытывал боли, никогда не испытывал разочарования после поражения, то ты никогда не станешь настоящим воином.

– Но пытки запрещены Астанским Конгрессом, – упрямо возразил Юдгар. – И даже республиканцы подписали это соглашение.

Амсадди так красноречиво фыркнула, что у Юдгара не осталось на этот счет никаких сомнений.

– Пытки всегда были, есть и будут, пока существует вражда.

– Не понимаю, – он пожал плечами. – Зачем применять пытки, если есть эмлот? Всего-то делов – насади его на висок, включи и отсканируй мозг. И вся информация обладателя этого мозга в твоем распоряжении… – он развел руками и вопрошающе уставился на бикаэлку: мол, парируй, если сможешь.

– Во-первых, эмлот решает далеко не все проблемы. Иногда ответ нужно получить немедленно, например, когда ты в окружении врагов, и каждая секунда на счету. А если ответ заключается только в «да» или «нет», то нет необходимости тратить драгоценное время и подвергать жизнь опасности. Если ты один, то это твое право. А если ты несешь ответственность за целую команду? – Амсадди выразительно вскинула брови. – К тому же, чтобы найти необходимую информацию в эмлоте, требуется дополнительное время. А значит, когда секунды решают все, единственный способ заставить заговорить «языка»…

– Языка? – Юдгар ничего такого никогда не слышал. В компьютерных играх такие понятия не фигурировали.