Неудобные люди

– Понятно. Да.

Подзахлопнулась. Они сели: она – за свое рабочее место, он – напротив. Пять лет назад она бы ему предложила диван и придвинула журнальный стол, коричневый, полуголый, со слезшим покрытием, у них с мамой раньше такой был, до ремонта, такие у всех были.

– Я попросила Виталия Афанасьевича, чтобы мы снова занимались вместе.

– О-о. – В глазах Димы заиграло удивление и… тепло, это было немного тепла, тепла, да?

Так как Диму теперь снова вела Настя, она должна была провести тестирование, лично оценить его… хм, достижения. Она не сомневалась в компетентности Наташи, та работала дольше нее и свое дело знала, отчеты писала безукоризненные, разве что иногда с запахом табака. Но от формальностей никуда не деться, сиди, проверяй, пиши, и именно эта формальность Настю сейчас (в кои-то веки!) только радовала.

– Ну что, начнем?

Побежали знакомые тесты – пустые фигуры, выцветшие пыльные картинки, связные придуманные истории по ним, – только на несколько уровней сложнее. Легкие – легкие – примеры на сложение, вычитание, умножение и деление. Объясни смысл пословиц, как понимаешь. С каждым классом сложность заданий предсказуемо возрастает, Дима и с этими справлялся на ура.

Настя бы хотела не ставить ему диагноз. Сказать, что никакого слабоумия у него нет, что ему не нужно учиться в коррекционной школе, не нужно сидеть здесь до пяти часов вечера, не нужно гулять с другими отсталыми детьми. Не нужно заходить в этот кабинет и видеть ее.

Но не могла. Справляться с тестами на слабоумие – не великий успех в мире, где все остальные живут по другим тестам и правилам, в другом вообще-то мире.

– У тебя как обычно хорошие результаты. Ты большой молодец, Дима.

Тяжелое молчание заполнило кабинет, вязкой своей субстанцией, каждую его щель и каждую душевную складку сидящих в нем.

– Как твои дела?

Снова молчание. Дима смотрел в пол, а через несколько секунд поднял взгляд на Настю.

– Почему вы не приезжали?

Он смотрел прямо на нее. Их губы синхронно, в одну быструю мелодию начали подрагивать. Чуть-чуть.

– Вы забыли?

– Нет, что ты…

… … …

… … …

– Не хотели?

– Нет. – Насте уже давно было стыдно перед собой, но оказалось, что перед Димой стыдно больше. – Я никогда о тебе не забывала и хотела приехать. Просто… просто, понимаешь… так получилось, я замоталась, и семейные дела, и семья, и… И некогда стало. … Теперь всё будет по-другому! Теперь мы будем видеться чаще… как я когда-то и говорила. Как обещала. Прости, что не приезжала. Мне очень стыдно.

А он всё время молчал. Просто сидел, сложил руки на колени, чуть сгорбленный.

– Я слышала, твои родители переезжают? В Америку?

– Да. Они все в Америку. Леша и Юля тоже.

– Просто так?

– Папа… у папы работа.

– А ты?

– Сказали, что я с бабушкой.

Дима отвечал то, что она и так знала. Похоже, он относительно легко смирился. Впрочем, она помнила, что он в принципе смирялся со всем, что с ним происходило – или не происходило.

– А ты рад? Что тебя оставляют с бабушкой? Или ты бы хотел поехать с родителями?

– Не знаю. Я хотел, конечно. Я люблю Америку. Ну то есть… я бы любил Америку. То есть я люблю Америку, я смотрел фильмы, но не был там. А я бы любил, если бы был. Но раз нет, то… – Дима заговорщицки улыбнулся и посмотрел на Настю. – Бабушка хорошая. И… вы.

– Угу. – Настя думала, действительно ли это хорошо – семье оставлять ребенка, но решила, что лучше уж с бабушкой, она наверняка хотя бы заботливая. Бабушка хрестоматийно ассоциировалась с пирожками, блинчиками и вареньем. Хотя у Крис бабушка вряд ли ассоциируется с ними. – А мы ведь с ней не знакомы. Расскажешь про нее?

Дима рассказал – толстая, добрая, медленно ходит, с улыбкой на лице, лицо в морщинах, улыбка посреди морщин. С добрыми глазами, глаза тоже посреди морщин. Рисует с ним, готовит с ним. Хорошая.

Настю это успокоило.

Они поговорили еще.

– Заходи, если… когда захочешь, – сказала уходящей спине Настя, и спина обернулась.

04

«Добрые люди, здравствуйте. Ищу так сказать друзей по несчастью. У моей дочери умственная отсталость, глубокая. Еве 8 лет, не разговаривает, ходит под себя, кричит и агрессирует. Послеродовая травма. Уже давно предлагают сдать в интернат. Отказываюсь конечно, но это сущий ад. Сидим на памперсах, пьем успокоительное, много. Дорогие мамы и папы, у кого что-то подобное, кажется только вы меня поймете. Остальные не понимают. У кого похожие ситуации, как вы справляетесь?»