Невероятно пламенный

— Что же, это, скорее всего, можно устранить. Я сообщу об этом в штаб-квартиру. Процедура может быть не очень приятной, но чем было бы наказание без мучений? Ничем, не так ли? — Он хлопнул решительно в ладоши. — И она не видит и не слышит тебя?

— Совсем нет. — Я чуть было не улыбнулась. Да, Леандер мог очень хорошо врать, я всегда подозревала это. Теперь я была рада, что он мог это делать. — Вы ведь знаете, люди. Слепы и глухи, полностью притуплены все чувства. Для неё всё так же, как всегда.

— Докажи мне это, — потребовал отец Леандера.

— Доказать? И как же?

— Боже мой, тебе всё надо объяснять, — резко воскликнула его мать раздражённо. — Упади на неё, столкни её с кровати, потяни её за волосы, если ты один раз её коснулся, то можешь сделать это и во второй раз. Если она это заметит, то мы коротко приведём её в бесчувственное состояние, и завтра она подумает, что всего лишь видела сон. А если она этого не заметит, тогда мы хотя бы будем знать, что можем тебе верить. Приступай!

Я напрягла все свои мускулы и сжала руки в кулаки.

— Леандер, чего ты ждёшь?

— Но я — она… я же не могу… я…

— Это у него от дядюшки Гуннара. Должно быть, он унаследовал это от него. Во всяком случае, это не от меня! — воскликнула пронзительно его мать. — Эта нерешительность, это сомнение — так человечить! — Клотильда весело усмехнулась.

— Вы помните ещё, как дядюшка Гуннар увековечил себя на холсте своего клиента? Это, пожалуй выглядело смешно.

— Замолчи, Клотильда! — крикнул Натан строго. — Я ничего не хочу об этом слышать. Никакой человечности и никаких историй о Гуннаре! Если бы не он, то я давно бы получил повышение в штаб-квартиру! А ты, Леандер, будешь теперь меня слушаться. Мы не можем позволить себе никаких ошибок, твоя была уже достаточно большой. Нам нужно доказательство!

Да, Леандер, давай начинай, дольше я не могу лежать в напряжении, и только если я буду оставаться напряжённой, то не поранюсь, подумала я в отчаяние. Сквозняк подул мне в лицо и всем весом Леандер грохнулся мне на спину. При его падении мои зубы вонзились мне в губы, и я почувствовала вкус крови, но не проронила не звука и не шевелилась.

Быстро Леандер снова встал.

— Теперь довольны?

— Не совсем. Может быть, она просто крепко спит. Ущипни её за подошвы ног.

О нет, только не подошвы ног… Я ужасно боялась щекотки на ногах. Но Леандер ущипнул меня так сильно, что мне было не до смеха. Скорее хотелось плакать. Тем не менее, я была ему благодарна. Рёв я могла подавить лучше, чем смех.

— Хорошо. Ладно, — сказал отец Леандера после невыносимо долгой паузы. — Тогда теперь мы всё обсудим.

Семья Леандера объединилась в круг склонив головы, и снова поднялось это ужасное жужжание и звон, как будто дико, на высоких тонах и без разбора играет оркестр. Из-за этого тянуло у меня в желудке и вибрировало в барабанных перепонках. Стиснув зубы, я ждала, когда это закончиться.

— Не он, — воскликнул Леандер возмущённо, после того, как его отец в драматичной звуковой последовательности объявил своё решение. — Любой, но только не он!

— Я тоже не уверенна, Натан, — вставила его мать, совершенно очевидно рада возможности снова говорить на человеческом языке. — Ты действительно думаешь, он…?

— Да, я так думаю. Он один из лучших.

— Но он ведь…

— Я знаю кто он такой, Кларисса. Поэтому и выбрал его. Его методы спорны, но в этом особом случае они могут быть полезны. А ты, Леандер, пойдёшь немедленно со мной. Твоё обследование должно начаться немедленно. Тело должно быть, как можно быстрее, удалено.

Я замерла. Пойти вместе? Обследование? Удалить тело? Нет, это не могло быть правдой. Они забирали Леандера, просто так? Разве он ничего не мог сказать по этому поводу?

— Это приказ, не так ли…? — спросил он осторожно.

— Само собой разумеется, это приказ, сын мой. Наша жизнь состоит из обязанностей и приказов, разве ты забыл об этом с этим уродливым, бесполезным человеческим телом?

— О, отец, ты естественно никогда не думаешь о том, чтобы иметь тело, как это не трудно можно заметить, а Кеннеди был даже не особо красивым!

— В этом есть большая разница, представляешь ли себе тело или имеешь его, а теперь я больше не хочу слышать не слова об этом. С этой секунды ты будешь говорить на нашем языке! — прогремел отец Леандера. Да, это прозвучало как барабанный бой и почти больше не стеклянно. Это был сигнал, которому не возможно было сопротивляться, мощный и чёткий.

— Ну ладно, — сказал Леандер неуверенно. — Как только мы окажемся снаружи, я начну говорить снова на Sky Patrol. Летите вперёд, мне придётся спуститься по лестнице. Рядом с ней я ведь не могу летать.

Пронзительное жужжание было ответом — вероятно, его мать. Один за другим семья Леандера вылетела из моего окна. Как только их свет удалился, и темнота ночи возвратилась, Леандер бросился ко мне в изголовье.

— Ты не можешь этого сделать, — воскликнула я, когда он стянул одеяло с моего лица и смотрел на меня извиняющимся взглядом. Значит, он действительно последует за ними. Мой голос дрожал. — Не уходи, пожалуйста, они хотят тебя убить!