Невероятно пламенный

Горький привкус появился у меня на языки. Сердан твёрдо похлопал меня по плечу, так что я почти упала вперёд, и пробормотал что-то, что конкретно я не поняла. Я не могла сказать было ли это на турецком или на немецком.

— О Боже, — снова пробормотал Билли. Он выплюнул свою жвачку, которая сделав большую дугу прилипла к стене и подарил мне признательный взгляд. — Спасибо, Катц. Ты поступила клёво.

Мне нужно было выбираться отсюда, прежде чем я начну плакать. Я не могла себе этого представить, что они каждый день будут тренироваться дальше и завоёвывать город без меня. И как раз теперь, после того как Дэвид нашёл меня и хотел снова приехать. Я точно без тренировки стану толстой и неповоротливой и у меня выскочат прыщи, как у Софи, когда я буду весь день сидеть в своей комнате и не смогу выйти на свежий воздух. Не каких больше забегов, никакого коллективного молчания с парнями, никакого Сеппо…

Я развернулась и, спотыкаясь, пошла через двор к заднему входу. Господин Рюбзам, мой классный руководитель, высунулся наверху из окна нашей классной комнаты и смотрел на меня вниз. Всхлипывая, я хотела открыть дверь, но большая, знакомая рука опередила меня, толкнула меня в коридор и мягко отвела в сторону.

— Эй, Катц. Не грусти. — Сеппо взял меня за подбородок и поднял его вверх, так что мне пришлось смотреть не него. Он улыбался. Как он только мог так спокойно улыбаться?

— Да тебе всё-равно, не так ли? — спросила я дерзко. — Разве не здорово, теперь вы снова одни.

— Блин Катц, мы живём напротив, мы можем видеться в любое время, если захотим. Я ведь не пропал без вести.

В любое время? Но почему тогда на протяжении всех рождественских каникул мы встретились только каких-то неудачных два раза?

— Но мне будет не хватать тренировок! Ведь это ты всему научил меня, а теперь я не могу быть с вами и…

— Иди сюда, малышка. — Сеппо взял меня за руки, которые свисали безжизненно вдоль моего тела, как две палки, и притянул к себе. Было ли это то, о чём я думала? Он обнимал меня? Да, это должно было быть объятием. Он прижал моё лицо к своей куртке и крепко держал меня. Двадцать один, двадцать два, двадцать три, считала я про себя, и теперь дольше, чем три секунды. Да, это было объятие, настоящее объятие. Объятия парня. Объятие Сеппо!

Он потрепал меня за волосы и коротко провёл по заплаканной щеке.

— Честно говоря, Люси, я думаю это хорошо, что ты бросаешь заниматься. — Возмущённо я вывернулась из его рук.

— Ты считаешь это хорошо!?

— Не волнуйся, ладно? Я считаю это хорошо потому, что всегда беспокоился о тебе, поэтому. Если бы ты была моей младшей сестрой, я бы давно тебе запретил это.

— Но я не твоя сестра!

— Я знаю, — Сеппо коротко рассмеялся, прежде чем стал снова серьёзным и посмотрел мне твёрдо в глаза. — Знаешь, я чувствую ответственность за тебя, мы знаем друг друга уже вечность, наши родители знают друг друга — я никогда не смогу справиться с тем, если с тобой что-то случиться при паркуре. В конце концов, я был твоим учителем.

— Сеппо, ты несёшь чепуху. — Билли с Сердан померли бы со смеху, если бы услышали его. Но почему-то мне нравилась эта его чепуха. И я была бы не против, если бы он ещё раз обнял меня.

— Ну да, может быть, — согласился Сеппо с улыбкой. — Но это правда. Иногда правда — это чепуха. А чтобы поесть пиццу, твоя мама ведь выпустит тебя из дома, не так ли? Мы не потеряем друг друга из виду, обещаю.

Я всхлипнула и пожала плечами. Моя мама была способна на то, чтобы даже взять и не отпустить меня к Ламбарди. Это была действительно мрачная перспектива для следующих восьми недель. Но даже когда они пройдут, станет не на много лучше. Ходить к парням в парк и только смотреть?

Или может быть, всё-таки принять участие? Снова начать тренироваться? Заберёт ли Сеппо свои объятия тогда назад? Благодаря им я так хорошо себя чувствовала.

— Эй, Люси, всё в порядке? — спросила меня Софи обеспокоенно, после того, как я проскользнула в классную комнату и села на своё место. Я храбро кивнула и выпила большой глоток Bitter Lemon. Отрыжку я в виде исключения подавила, потому что Софи не могла выносить, когда я так делала. Всё как-то перепуталось, но на самом деле это было не так ужасно. С одной стороны я чувствовала себя заплаканной, но с другой такой лёгкой и счастливой, что смогла бы пройтись на руках. Кроме того я была голодна и одновременно чувствовала трепет в животе.

— Скажи мне…, - прошептала я Софи тихо, так как господин Рюбзам снова пронзительно смотрел на меня. Он уже всегда испытывал благоговение перед мамой. Он не выпустит меня из виду, если пообещал ей это.

— Да? — Софи склонилась ко мне, и запах её лака для волос защекотал мне нос.

— Как ещё раз это было, насчёт ночи в честь Ханны Монтаны?

Восторженное кваканье Софи, из которого я почти не поняла ни слова, всё ещё преследовало меня, когда я села вечером за мой ноутбук. Я только знала, что в субботу вечером у меня будет с ней встреча, и я должна буду ночевать у неё (чего мама мне никогда не разрешит), и что Ханна Монтана вила двойную жизнь. Моя же двойная жизнь закончилась.