Невеста Хранителя Стихий

В этот миг в поле зрения отчаявшейся Ники вдруг влетело переливающееся всеми цветами радуги облако – защитная сфера с крошечным мальчиком, сопящим внутри. Она зависла напротив зеркала, и Ника невольно протянула к сыну руки. Конечно, преодолеть волшебную границу сфера была не способна. Но, может быть, может быть!..

Может быть, она хотя бы укажет Миру, куда подевалась настоящая Ника.

Джилан что-то тихо сказал, Эвита неразборчиво ответила ему, а потом послышался резкий голос Мира:

– Что?!

– Пап, я думаю… – встрял Дар, но конца его фразы Ника тоже не поняла.

Перед зеркалом предстал Мир. Его глаза горели сумрачным огнем.

– Ника… – шевельнулись губы.

Она упала на колени и потянулась к мужу, однако он смотрел на нее с ужасом и только качал головой. Нет, он не в силах ей помочь!

Но это абсурд, это кошмарный сон – эта сказка не имеет права закончиться вот так! Задохнувшись от боли, Ника приложила ладонь к стеклу. Мир ответил ей тем же. Кожа ощутила только холод.

Небо стремительно заволакивало тучами. Лица людей погасли, потускнели.

Глава 59

Несколько долгих секунд Ника и Мир стояли, пожирая друг друга глазами и умирая от невозможности дотронуться друг до друга. Ника думала, что у нее вот-вот разорвется сердце.

К такому нельзя подготовиться!

Ника заранее настроилась, что им отведено совсем немного времени вместе, и каждый день давила в себе тоску и страх, стараясь, чтобы у Мира сохранились только светлые воспоминания о венниа. Нежность раннего утра, когда ее голова лежала у него на плече. Сладость поцелуев. Тепло объятий. Словечки и подколки, понятные только им двоим.

Все. Этого уже не вернуть. И жить ей осталось всего ничего.

– Мир, я тебя люблю, – прошептала Ника, зная, что он ее не услышит. И по губам, наверное, не прочитает: она же говорит на другом языке.

Какого черта она никогда не говорила ему об этом раньше? Сыну – говорила, а мужу – нет. Она надеялась, что он поймет это по ее взгляду, по ее ласкам, по ее доверию к нему.

Впрочем, и Мир ей этого никогда не говорил. Им просто было слишком больно думать, что их судьба предрешена.

Мир не мог ее услышать, а она слышала все, о чем говорили вокруг. Знал ли он об этом?

Сдаваться нельзя.

Ника села и положила ладонь на землю. Надо попробовать призвать Коррина, может быть, получится?

– Коррин! – крикнула она, а потом вспомнила, что вокруг нее, как ни крути, воздух. – Самум! На помощь!

Тишина. Даже Джилан с Эвитой смолкли, видно, не поняли, что произошло. Рядом с Миром появился растерянный Дар: он снял зеркало с плеч. Паренек несмело тронул стекло.

Никто не отзовется. В зазеркалье не воздух, а фальшивка. Не земля, а лишь ее отражение.

– Илиана! – громко сказал Мир, не отводя взора от Ники. – Илиана!

Ника не видела огневушку, но догадалась о ее появлении по изменившемуся лицу Дара. Мир же был сосредоточен.

– Окружи эту кольцом пламени, – скомандовал он, выбрасывая руку вперед.

–Венья Нику? – переспросила ошарашенная Илиана.

– Это не Ника. Это ее сбежавшая копия. Окружи ее кольцом пламени, чтобы она никуда не делась.

На лицах Дара и Мира заплясали красные отсветы: Илиана выполнила приказ. Тяжелые тучи опускались все ниже, будто обступая Драконий пик. Ветер рвал полы платья и играл волосами Мира и его сына – со стороны Ники царил мертвенный штиль.

– Что теперь? – спросил Дар.

Мир повернул к нему голову и что-то сказал – так тихо, что Ника не смогла разобрать слов. Оставалось надеяться, что у него появился какой-то план.

– Коррин! Самум! – произнес Мир, как и сама Ника пару минут назад.

Хранителю стихийники повиновались и, должно быть, материализовались мгновенно. Он отошел к ним, они принялись совещаться. Ника, кусая пальцы, вспоминала, как Самум, не напрягаясь, нес их на руках – всех троих и зеркало в придачу, – как Коррин мигом залечил ее ожоги всего лишь легкими прикосновениями. Но сейчас они вряд ли выручат Нику. А на Амура и вовсе никакой надежды: что толку от воды.

Надежды нет. Надежды нет.

Огнедар повернул зеркало так, чтобы Нике была видна вся компания. Сияющая сфера вновь перелетела к ней. Джилан с зареванной Эвитой что-то тихо обсуждали между собой. Илиана стояла возле стены пламени, за которой угадывалась фигура Никиного клона.

Как же Нике хотелось быть сейчас с ними!

– Амур! – произнес Мир, и Ника поняла: никто ничего не придумал.

Водяник появился, как всегда, безупречно элегантный. Единственный из всех, он отвесил истинной Нике поклон, и она растроганно кивнула. Однако и он, разумеется, ничем не мог ей помочь.

Что теперь? Ее перенесут в дом, зеркало повесят на прежнее место, и Мир будет забегать к ней перед работой и по вечерам, пока ему не надоест? Или он решится отвести ей место в своей спальне, чтобы не утруждаться. Мир будет отдыхать после праведных трудов, а она – любоваться на него, пока не обратится в неподвижную картинку.

Куда он поселит ее клона? Только не в ее комнату! Этого Ника не вынесет!

А как это будет выносить сам Мир? Каково будет ему следить за ее медленным угасанием?