Невеста столетия

Всё, платье испорчено. Нет, не пытайтесь меня успокаивать. Я же вижу крупинку на платье. Всё кончено. Мне никогда не стать…

Туфли! Где мои туфли? Потерялись! Как это – мне! Как это – я надела их, чтобы они не потерялись? Действительно, на мне. По-моему, ювелир плохо закрепил демантоид.

Огюстин стоило больших трудов взять себя в руки. На балу она должна быть холодно – спокойной, даже отстранённой, и в то же время милостиво приветливой.

За хлопотами Огюстин не заметила, что заснеженный двор нежно окутали сумерки, загорелась первая звезда.

– Вечерняя звезда, – тихо произнесла Ирэн, – надо поторапливаться, леди Буво, – бал начнётся через несколько часов.

Огюстин в изнеможении опустилась в кресло. К счастью, каждой невесте выделили отдельную комнату для сбора на бал. Огюстин не видела, что происходит у Оаны.

А Стан, оказывается, смелая. Вот так запросто завести разговор с маридом…

Зачем Оане понадобился марид? Вербует лояльных сторонников?

Как бы то ни было, счёт пошёл на часы. Подходит самое главное событие в жизни Огюстин.

«Я должна выстоять, и я выстою. Если в этом столетии на роль второй доминирующей расы предназначена человеческая, победа будет за мной. Если же нет, я сделаю всё для того, чтобы стать фавориткой одного из принцев. Я обязана понравиться им, и понравлюсь им», – подумала Огюстин Буво.

Глава 11

Бал решено было провести в Малом, так называемом семейном зале. Тот, кто был приглашён на бал в семейный зал, либо делал блестящую карьеру, либо делал блестящую карьеру и пропадал без вести.

Напряжённая, как струна, Огюстин вошла в бальный зал.

Девушка хотела, чтобы поэты сказали: «Она вплыла в тронный зал, подобна хрустальному лебедю, вся в блеске юной красоты. Она затмила собой всех красавиц; все взоры были устремлены на неё. При виде Огюстин Флориан выпустил руку пэри, Нориберт равнодушно отвернулся от дриады и морганы. Принцы разом шагнули к Огюстин. Прекрасная дева уронила платок, принцы бросились поднимать его и столкнулись лбами. Раздался серебряный смех Огюстин. Нориберт покраснел. Синие глаза Флориана яростно сверкнули».

Увы, мечтам суждено оставаться мечтами. На Огюстин обратили внимание в рамках этикета.

Гостей встречал лично Его высочество наследный принц

– Рад видеть вас на балу, Огюстин Буво, – сказал Флориан.

Огюстин склонилась в глубоком реверансе.

– Надеюсь, вы с наслаждением проведёте этот вечер. Гости ждут вас, леди, – улыбаясь, промолвил Нориберт.

В глаза Огюстин бросилась невысокая девушка с очень тонкой талией, в белом в широких розовых разводах декольтированном платье. Лицо девушки обрамляли блестящие букли. Страшно представить, сколько на них изведено драгоценного бриллиантина, куда входит редкое сырьё из Королевского моря и восточных земель.

Девушка стояла в окружении пожилой матроны и молодого человека. Мать и старший брат? Но что же это получается… Человеческая невеста взамен Кати Сеймур? А почему ей разрешили привести родителей? Нет, это несправедливо, в сильнейшем смятении думала Огюстин.

Девушка с буклями обернулась, и Огюстин узнала в ней поветрулю Айку Росу.

Огюстин постаралась не выдать охватившего её изумления. Поветруля, лесная дева, и вдруг такой наряд, такая причёска?

Огюстин увидела членов совета лордов от людей: герцогиню Ядвигу Вацлавскую, канцлера Целия и круглого, узкоглазого, точно древняя статуэтка, Кэйташи Ито.

А что это за женщина стоит в компании маридов? Женщина одета в простое белое платье, у неё несоразмерно узкая талия и широкие бёдра. Судя по волосам, собранным в тугой пучок на затылке, это пэри. Другая пэри, присланная на замену Юлдуз аль-Джабир? Алые волосы этой пэри щедро отливают болезненной желтизной. А белый цвет у народа пустыни – разве не символ траура?

Огюстин подошла ближе. Эта пэри была Дильназ Эль Амир. Но что за странный облик! Хотя выглядит Дильназ необычно и эффектно, этого Огюстин не могла не признать.

Дриад, как всегда, было слишком много. Все трое, как одна, оделись в платья по последней моде, изысканно-неопределённого цвета. Золотистые волосы дриад были свободно распущены по плечам.

Огюстин услышала, как принц приветствует морган. Она дошла до стены и только тогда обернулась. Морганы не изменили себе, задрапировавшись в шелка и увешавшись драгоценностями. Но – Огюстин глазам не поверила – одеяния морских дев имели на ноге глубокие, доходящие до бедра, вырезы! Как морганы будут танцевать в таких платья? Ноги ведь полностью оголятся!

Мимо Огюстин прошли пэри и марид.

– Заки, не влюбился ли ты часом в человеческую девушку? В каждой девушке можно разбудить пэри! И это слова марида! – говорила Дильназ.

Марид многозначительно улыбался.

Огюстин пропустила тот момент, когда в зал вошла Оана Стан. Оана ступала грациозно, как лебедь. Огюстин посмотрела на неё и обомлела. На Оане были такие же туфельки, как на самой Огюстин.

Не может этого быть! Выходит, прославленный мастер, согласившийся принять мать Огюстин лишь после того, как весь его двор был осыпан золотом, сделал ещё одну пару туфель?!

Огюстин готова была нестись прочь из дворца, выцарапывать глаза хитрому обувщику.