Читаем Невидимая птица полностью

Здесь все законно, все несправедливо:Тревога, безразличье, доброта…Срывает ветер листья торопливо.Того, кто все-таки бросается с моста,Не защитить ничье воображенье.Он верить только в частый дождь осеннийИ в то, что наступила темнота.Не виноват внимательный прохожий(В делах, в любви, на всех других похожий),Что не заметил близкого конца.Не знает он, как тяжелы сердцаВ предчувствии отчаянья и веры…Над неподвижной, городской рекойПлывет луна (вернее месяц серый).
Свистки. Огни. Нарушенный покой.Рисунок башни. Жалость. Чувство меры.Здесь мелодрама, праздность, стыд, испуг,И боль твоя, мой безучастный друг.

«Что-то в изящных головках гвоздики…»

Что-то в изящных головках гвоздикиНежное, злое, как женские лица,Что-то жестокое в слове: великий,(Те же влюбленность и страх),Как человек, поседела столицаВ несколько дней, на глазах…Долго над ней догорали закаты,Тени платанов, цветные плакаты.Все мы поверили, все виноваты
(Звуки бессмертные… Бах).Поздние листья того листопадаНе улетали с ветвей,И почтальон на скамейки, у садаХмуро кормил голубей.В тесном бистро, обнимая соседа,Кто-то прочувственно пел,Не умолкала под песню беседа —Где вдохновенью предел? —Счастье? Порок? Пораженье? Победа?— Необъяснимый пробел.

«Нет ничего любви великолепней…»

Нет ничего любви великолепней.Любви последней. Выпустим стрелу,
Пронзим глаза друг другу и ослепнем,И побредем, нащупывая мглу.Запомни: там, где вход, всегда есть выход,И там, где смерть, всегда надежда есть,И вдоль дороги есть скамья, где тихоИ незаметно можно будет сесть,И отдохнуть, и с мыслями собраться,Поговорить наедине с собойИ доиграть одну из вариацийНа скрипке жизни с лопнувшей струной.А впрочем, нет. Нам оставаться не с кем.Игра бездарна и не стоит свеч.Потушим свет одним движеньем резким,Хоть сроку не дано еще истечь.
Таков закон любви потусторонней:Умчался поезд, скрылся за гудком,Но кто-то остается на перронеИ машет безнадежности платком.

МОЙ СТАРЫЙ ДРУГ КИХОТ

Мне суждено: уйти, потом вернуться,Уйти не радуясь, вернуться не скорбя.Я чуть устал от войн, от революцийИ, может быть, от самого себя.Уйти, от жизни милостыню клянча,Вернуться, не познав ее щедрот,Как возвращался рыцарь из Ламанча,Наивный дон, мой старый друг, Кихот.

«Темный август. Солнца нет следа…»

А. Гингеру

Перейти на страницу:

Все книги серии Серебряный пепел

Похожие книги

История Петербурга в преданиях и легендах
История Петербурга в преданиях и легендах

Перед вами история Санкт-Петербурга в том виде, как её отразил городской фольклор. История в каком-то смысле «параллельная» официальной. Конечно же в ней по-другому расставлены акценты. Иногда на первый план выдвинуты события не столь уж важные для судьбы города, но ярко запечатлевшиеся в сознании и памяти его жителей…Изложенные в книге легенды, предания и исторические анекдоты – неотъемлемая часть истории города на Неве. Истории собраны не только действительные, но и вымышленные. Более того, иногда из-за прихотливости повествования трудно даже понять, где проходит граница между исторической реальностью, легендой и авторской версией событий.Количество легенд и преданий, сохранённых в памяти петербуржцев, уже сегодня поражает воображение. Кажется, нет такого факта в истории города, который не нашёл бы отражения в фольклоре. А если учесть, что плотность событий, приходящихся на каждую календарную дату, в Петербурге продолжает оставаться невероятно высокой, то можно с уверенностью сказать, что параллельная история, которую пишет петербургский городской фольклор, будет продолжаться столь долго, сколь долго стоять на земле граду Петрову. Нам остаётся только внимательно вслушиваться в его голос, пристально всматриваться в его тексты и сосредоточенно вчитываться в его оценки и комментарии.

Наум Александрович Синдаловский

Литературоведение
Слово о полку Игореве
Слово о полку Игореве

Исследование выдающегося историка Древней Руси А. А. Зимина содержит оригинальную, отличную от общепризнанной, концепцию происхождения и времени создания «Слова о полку Игореве». В книге содержится ценный материал о соотношении текста «Слова» с русскими летописями, историческими повестями XV–XVI вв., неординарные решения ряда проблем «слововедения», а также обстоятельный обзор оценок «Слова» в русской и зарубежной науке XIX–XX вв.Не ознакомившись в полной мере с аргументацией А. А. Зимина, несомненно самого основательного из числа «скептиков», мы не можем продолжать изучение «Слова», в частности проблем его атрибуции и времени создания.Книга рассчитана не только на специалистов по древнерусской литературе, но и на всех, интересующихся спорными проблемами возникновения «Слова».

Александр Александрович Зимин

Литературоведение / Научная литература / Древнерусская литература / Прочая старинная литература / Прочая научная литература / Древние книги