Невидимки

За этим последовало огромное ликование, сопровождаемое праздничными песнями, когда гномы позвали корни, чтобы те унесли их по домам. Грэйди и Эделайн пытались убедить гномов Хевенфилда, что тем нужно отдохнуть, но гномы жаждали вернуться к работе. В течение часа животные были выкупаны, пастбища выглядели нетронутыми, и они построили великолепный забор вокруг дерева Панакес Каллы.

К вечеру было такое чувство, будто Софи никогда не покидала Хевенфилд. Совет даже дал ей новый сияющий кулон регистрации.

Но когда Эделайн предложила надеть его, Софи заколебалась. Совет должен был доказать, что они действительно собирались с ней работать. У нее было одно требование… она знала, что они будут ему сопротивляться. Она должна была удостовериться, что они согласятся на него, прежде чем она согласиться вернуться.

Грэйди не задавал вопросов, когда Софи попросила, чтобы он назначил встречу с Членами Совета в Святилище. Но он действительно настоял, чтобы он и Эделайн присоединились к ней, и она тоже этого хотела. Она также попросила, чтобы Киф встретил ее там, но решила не беспокоить Васкеров. В данный момент им было с чем справляться. И также она не позвала Декса, Тама и Линн.

* * *

Киф прибыл первым к огромным заснеженным воротам в тени большой горы. Улыбка, которой он приветствовал ее, определенно не удалась. Она заметила, что он не надел кулон регистрации.

— Что там со всеми неопределенностями и тайнами? — спросил он.

— Я объясню, когда все сюда доберутся.

Киф кивнул, но глянул на солнце, будто проверял время.

— Ты куда-то торопишься? — спросила Софи.

— Все еще волнуешься обо мне, я вижу, — сказал он. — Думаю, хорошо знать, что Таинственная мисс Ф. еще не устала от меня.

— Я никогда не устану от тебя, Киф.

— Посмотрим.

Она заметила, что он фактически не ответил на ее вопрос.

Прежде чем она смогла надавить на него, он полез в карман и протянул ей небольшой бархатный синий мешочек.

— Кстати… это для тебя.

Щеки Софи покраснели, несмотря на жуткий холод. И когда она вытряхнула содержимое мешочка на ладонь, то обнаружила длинное ожерелье, все бусинки были разных цветов.

— Это то, которое ты сделал для мамы, — сказала она, проводя пальцами по потрясающими бусинками. Сложные детали, которые он придал каждому цветку, делали рисунки похожими на фотографии.

— Да, — пробормотал он, ероша свои волосы. — Я знаю, что у тебя уже есть тонна ожерелий и подвесок, но… я хочу, чтобы оно было у тебя.

— Ты уверен, что не хочешь сохранить его?

Он покачал головой.

Он все еще не смотрел на нее, таким образом, она наклонилась ближе и прошептала:

— Она еще не умерла, Киф.

— Знаю. Но, так или иначе, теперь оно твое. Я даже сделал для тебя новую бусинку.

Он показал ей одну немного крупнее остальных и украшенную…

— Это цветок Панакес? — спросила она, разглядывая кружевной розовый, фиолетовый и синий цветок, который он нарисовал. Он приделал крошечный кристалл на самом большом лепестке, будто капелька росы. — Откуда тебе знать, какие они?

— Я пришел посмотреть на Каллу на рассвете.

— Почему ты не разбудил меня?

Он пожал плечами.

— Не хотел прерывать твои обнимашки в Эллой.

— Так… ты просто сидел снаружи? Как долго?

— Не долго. Это не грандиозное событие. Я шел домой, но по наитию решил проверить Каллу.

— Ну… — медленно сказала она, ожидая уточнения Кифа. Когда он ничего не сделал, она сказала, — Если ты не хочешь быть в Кендлшейде, Киф, ты не должен там оставаться.

— Знаю. И, вероятно, не останусь. Разве ты не собираешься надеть его? — спросил Киф, меняя тему.

Бусинки чувствовались прохладными на ее коже, когда она надела ожерелье через голову.

— Как смотрится?

Улыбка Кифа выглядела больше печальной, чем счастливой. Она хотела спросить, был ли он в порядке, но увидела, как Эделайн улыбается ей улыбкой КТО ТУТ ТАКОЙ МИЛЫЙ! — кошмар любого подростка.

— Спасибо, — пробормотала она, убирая прядь волос за ухо. — Оно действительно красивое.

Киф пожал плечами.

— Приятно видеть, что кто-то наконец его носит.

— Ну, ты часто будешь его видеть. Я каждый день буду его носить. — Она надеялась, что Киф ей улыбнется, но он посмотрел на свои ноги. Он казался почти… нервничающим. Его ладони даже выглядели немного потными.

Совет прибыл, закончив неудобный момент… хотя они принесли с собой собственную напряженность.

— Просто потому, что вас всех помиловали, мисс Фостер, это не значит, что ты можешь требовать нашего внимания, — резко произнесла Член Совета Алина.

— Скажи нам, мисс Фостер, — произнес Бронте. — Почему ты позвала нас сюда?

Софи коснулась руки Кифа, нуждаясь в его поддержке, когда она посмотрела на всех двенадцать Членов Совета и сказала:

— Я хочу, чтобы вы отпустили Силвени и Грейфелла.

Глава 76

Сначала Члены Совета рассмеялись, предполагая, что Софи шутила. Но когда опровержения не последовало, они перешли на крики и ругань.

Софи стояла, молча, ожидая, пока кто-нибудь из них задаст правильный вопрос. Наконец, его задала Оралье.

— Почему?