Невольный свидетель

В этот момент сыщик не знал, что зубной техник сохранил оригинальный, сделанный явно по индивидуальному заказу перстень и спрятал его в потайном ящике старинного секретера. И вывезенный из поверженной Германии трофей, вместе с другими ценностями и деньгами, стал добычей грабителей.

Весть об убийстве и ограблении зубного врача скоро облетело население всего района. О жертвах, с которыми мало общались, говорили не много. В основном обсуждали, какое великое богатство досталось уркам. Нинка узнала подробности от Гурина, приказавшего незамедлительно сообщать о любых подозрительных фактах, имеющих отношение к кровавому налету. Но в первые два дня она передавала ему лишь пустые слухи о мести конкурентов и ликвидации своего шпиона американской разведкой. И чем невероятнее было предположение, тем больше в него верили жители района. И никто даже не допускал мысли, что жестокое преступление совершил кто-то из общих знакомых.

А сыщики, из-за отсутствия серьезных зацепок, все более склонялись к версии о совершении массового убийства приезжими гастролерами. А еще через несколько дней, весь отдел уголовного розыска взбудоражило убийство в сквере известного всей округе рецидивиста Земцова, застреленного в упор из немецкого браунинга. Дело сразу взяли на контроль в управлении, поскольку убитый Земцов был тайным агентом сыщика Бурова. Сам Буров сразу стал настаивать на версии, что его осведомитель допустил ошибку, был разоблачен и казнен урками за активную помощь милиции. Но Гурин и другие сыщики больше склонялись к возможности конфликта при дележе добычи после очередного преступления. Не было секретом, что Земцов, поставляя информацию милиции, сам активно совершал преступления, прикрываясь необходимостью завоевания доверия у блатных пацанов.

Весть об убийстве Володьки Земцова взволновала жильцов окрестных домов сильнее гибели далекой от них семьи зубного врача. Володьку знали с детства, и хотя боялись, но он был свой арбатский парень, и люди сочувствовали его гибели. Впрочем, все ждали именно такой кончины блатаря. Новые пересуды вызвало отсутствие на его похоронах брата Борьки. Никто не знал, куда он пропал. Его после убийства Володьки, никто из жильцов не видел. Некоторые чересчур подозрительные бабки, во дворе, даже предупреждали, что Володьку застрелил его родной брат и теперь скрывается.

Нинка слухам не верила, зная, как Борька любил и безоговорочно слушался Володьку. В день похорон она из любопытства пришла к дому братьев Земцовых. Когда из дома вынесли гроб и погрузили в кузов грузовика, Нинка посчитала, что главное зрелище закончилось, и направилась к себе во двор. Едва она завернула за угол, как кто-то ее окликнул из-за трансформаторной будки. Осторожно подойдя, Нинка к своему удивлению увидела Борьку Земцова. Тот взволновано спросил:

– Ну что, братишку увезли?

– Да, только что. Мать ваша очень убивается.

– Это ее материнское дело слезы лить. Слушай, я сейчас на прицеле у легавых и идти домой не могу. Стерегут меня там. Накануне приходили к матери и спрашивали, мог ли я убить брата. Сейчас дежурят в подъезде, и наверняка в квартире засада. Лишних вопросов мне не задавай. Сможешь меня приютить на одну ночь? У тебя в подвале меня искать не станут.

– Раз ко мне обратился, значит, тебя сильно припекло. Близкие мне пацаны тебя сильно не любят.

– Сейчас, Нинок, не время чувствами считаться. Спрячь меня, и я в долгу не останусь.

– Ладно, пойдем. Я перед матерью отчета не держу. Пусть думает, что нового хахаля привела, ей не привыкать.

– Ладно, мне все равно. Только не надо, чтобы нас вместе видели. Ты иди, а я следом к тебе в подвал прошмыгну. Оставь дверь открытой.

Приведя Борьку к себе домой, Нинка решила Гурину об этом не сообщать, пока не выяснит до конца причину страха парня. Увидев гостя, Власиха привычно заворчала, осуждая появление у дочери нового любовника. Но Борька достал из кармана несколько смятых пятирублевок и предложил Нинке сбегать за водкой и закуской. Это сразу настроило Власиху на мирный лад, и она поставила на керосинку кастрюлю для варки картошки. После возвращения Нинки из магазина отмечали знакомство, пока не стемнело. Нинка первая встала из-за стола и накинула на протянутое через всю комнату веревку, старое рваное одеяло, отгородив от матери свой собственный уголок. Пригласив гостя за сооруженную ширму, Нинка небрежно бросила на пол старую, потрепанную молью шубу, выброшенную на помойку кем – то из жильцов и строго указала:

– Ляжешь здесь рядом с моей кроватью. Я сегодня устала. И, чур ко мне не приставать, если не хочешь получить по кумполу железной миской. Тебе тут обещан только ночлег.

– Ладно, мне скандал не с руки, как скажешь. Ты нынче банкуешь.

Нинка, скинув юбку, прямо в кофте, юркнула под шитое из отдельных лоскутов одеяло. Но сразу заснуть не смогла, чутко прислушиваясь к беспокойному дыханию скрывающегося от милиции парня. Внезапно Борька привстал и дрожащим от напряжения голосом попросил: