Невозможная девушка

Почерк был неразборчивым, но Кора все же смогла прочитать, что пациент доктора, некий Джонатан Фуллер, недавно скончался от расстройства пищеварения. Кора помнила этого мужчину, однажды даже выследила его, чтобы самой оценить его состояние. Подагра обезобразила его. Огромные тофусы – отложения кристаллов мочевой кислоты – выросли на его ушах, пальцах ног и рук. Из-за болезни он практически не выходил из дома. Только раз ей удалось застать его на Томпкинс-сквер, он наблюдал за игрой в английскую лапту – совсем недолго, после чего попросил сопровождавшего родственника увезти его домой. Ему не нравилось находиться на свежем воздухе.

Что ж, хорошо – есть работа. Он был уже стар, и смерть от дизентерии или брюшного тифа Кору не удивляла. Казалось, после долгого застоя их с Лией финансовое положение стало налаживаться. Три тела за три дня! Но Коре снова стало не по себе. Слишком много смертей за такой короткий период. Но в этом случае Дункан уж точно ни при чем: он не стал бы тратить силы на организацию убийства подагрика, которому и без того оставалось недолго.

Она дочитала письмо до конца.

Будет похоронен завтра на кладбище Эвергринс. Однако его семья, очевидно, опасается гробокопателей. Поэтому гроб будет закрыт на замок и на неделю к могиле будет приставлен охранник.

Признаюсь вам, что я нахожусь в замешательстве. Мне кажется странным, что мой пациент скончался от куска плохо прожаренного мяса. Его домочадцы чувствуют себя хорошо, хотя они ели одну и ту же пищу.

Мисс Ли, в кругу моих коллег ходит слух, что ваш брат, возможно, помогает людям отправиться на тот свет. Знайте, что я не поддерживаю таких методов.

Он думает, что это Джейкоб их всех убил?

Кора уже слышала о Берке и Хэре – убийцах, которые орудовали в Шотландии. Те продавали трупы своих жертв анатому Роберту Ноксу, который и не подозревал, что те умерли не своей смертью. Все это происходило примерно двадцать лет назад. Кора из принципа не стала бы ускорять чью-либо смерть. Доктор Хенриксон подозревал в этих зверствах Джейкоба? Таким слухам нужно срочно положить конец.

Она подошла к маленькому столику, на котором обычно лежала ее тетрадь вместе с письмами от сотрудничавших с ней докторов, книгами по анатомии и другой корреспонденцией.

В тетради она записывала имена пациентов, их лечащих врачей и прочие данные, такие как тип физической аномалии, домашние адреса и даты последней проверки их состояния. На полях Кора оставляла всевозможные пометки: как зовут детей пациентов, что у Коналла два спаниеля и он любит прогуливаться в парке, что Джонатан избегает устричных салунов, но обожает порт и пьет его в огромных количествах. На отдельной странице была записана стоимость каждого конкретного трупа.

Тетради на столе не было.

В последнее время так много всего произошло, что у нее не оставалось ни одной свободной минутки, чтобы сделать новые записи. Кора попыталась вспомнить, когда она последний раз открывала тетрадь. Примерно две недели назад. Она вспомнила имена, которые были в списке последними: Рэндольф Хичкок, Руби Беннингфилд, Уильям Тимоти, Ида Диффорд, Коналл Куллиган. Но Джонатан Фуллер был внесен в список гораздо раньше.

Почему в основном они умирали в том порядке, в каком их имена шли по списку? Кора подумала о еще одном человеке, которого в списке не было, но который был непосредственно с ним связан. Это она сама.

– Я ничем не отличаюсь от вас. Я такая же, как и вы, – произнесла она вслух, словно разговаривая с Идой, Руби или Коналлом. Она сказала это в первый раз за многие годы.

Куда же исчезла тетрадь?

Кто заходил в ее комнату? Прежде всего – Лия, конечно. Но и Тео – тоже: он был здесь сегодня утром – и не только, он приходил несколько дней назад, когда она упала в обморок. А Сюзетт Каттер? Разве она сюда не заходила в тот день, когда Лия пригласила ее в дом? Когда же это было? Кора точно не помнила, видела ли она тетрадь с того дня. Вроде бы нет. Но для чего Сюзетт мог понадобиться этот список?

Кора спустилась вниз и спросила Лию, не брала ли та ее тетрадь.

– Я не брала! Я никогда не беру то, что лежит у тебя на столе. Там сам черт ногу сломит! Клянусь, я ничего не трогала.

Когда Лии приходилось врать, она всегда нервничала. На этот раз Кора была уверена, что та сказала правду.