Незабываемые дни

— Я же не знал, товарищ командир, кто попадет под наши чемоданы. А генералы были.

— Ну что ж, уточним эти сведения.

Соколич сообщил в Центральный штаб имена участников брестской операции, добавив, что в плен захвачен ими полковник с важными документами, который очередным самолетом будет доставлен в Москву.

А документы действительно заслуживали большого внимания. Это были оперативные планы, открывавшие кое-какие секреты гитлеровской стратегии. Имели они непосредственное отношение к Сталинграду, к начатой уже главным гитлеровским штабом подготовке наступления на Сталинград.

3

Кончился август. Отряд Заслонова по дороге в новый район остановился на отдых неподалеку от отряда Мирона.

Вечером на берегу небольшого лесного озерка происходило собрание партийной организации отряда. Рассматривались дела о приеме в партию. Среди других заявлений были заявления Заслонова и Хорошева.

Выступал Заслонов:

— Знаете, товарищи, мне, признаться, немного совестно, что только на четвертом десятке своей жизни я наконец отважился просить принять меня в партию большевиков. Я все надеялся, мечтал сделать что-нибудь особенно хорошее для Родины и тогда прийти к коммунистам и сказать им: только теперь я полностью оправдал ваше доверие и прошу зачислить меня в ваши ряды. Но мне все казалось, что делаю я очень мало, что приношу очень мало пользы. Одно скажу: все, что делал до войны и во время войны, я старался делать так, как делал бы коммунист. От всего сердца говорю вам, что и в дальнейшем буду бить фашистов по-большевистски, пощады они от меня не дождутся. А еще скажу, что не дам спуску и тем из наших людей, которые думают прожить войну за чужой спиной. Я уже не говорю о тех, кто опоганил свою душу предательством, продажностью, эти сорняки вырываем и будем вырывать с корнем, чтобы не позорили нашей земли. Что же мне сказать вам еще: и прежняя моя работа и теперешняя проходила и проходит у вас на глазах, вам она видней. Прошу принять меня в партию.

Вопросов почти не было, так как действительно вся жизнь Заслонова прошла на глазах людей, составлявших основное ядро его отряда. Задавали вопросы только новички, которым хотелось больше узнать о своем командире. Один из самых молодых партизан спросил и сразу же покраснел, как девушка:

— Скажите, Константин Сергеевич, как вам удается побеждать иногда более сильного, чем наш отряд, врага и в чем секрет этих побед?

Кое-кто из старших невольно улыбнулся. Заслонов нахмурился:

— Почему вы смеетесь, товарищи? Вопрос законный. Если вам, бывалым бойцам, он может показаться немного наивным, то для начинающего бойца все это имеет серьезное значение. Начнем со второго вопроса, о секрете победы. Секрета здесь большого нет, вы, участники наших побед, все видели своими глазами, все испытали на себе. Нужно хотеть победить. Нужно верить в свои силы. Нужно хорошо знать врага, его силу, его оружие, его слабые места. Но чтобы все это хорошо знать, нужна серьезная, до седьмого пота, работа: и точная разведка, и учет своих сил, и их правильная расстановка, и удачный выбор времени для нападения, чтобы оно было неожиданным для врага. Ну, а если уж бросились в атаку, то на кусты не оглядывайся, здесь, брат, ломи, круши, молоти фашиста по хребту, не жалей ему огня. Вот и весь наш секрет, если считать это секретом.

Среди выступавших был и Чмарутька.

— Может, мое слово будет здесь не к месту, но должен и я сказать, что думаю. Когда-то я очень любил и уважал Константина Сергеевича.

— Почему когда-то, а теперь?

— А ты, парень, не торопись меня перебивать. Молод еще поправлять старика Чмарутьку.

— Пожалуйста, Савка Лявонович!

— Так вот я и говорю: любили и уважали мы Константина Сергеевича. Это был начальник депо, дай бог всем такого. Дело понимал — раз. Спуску лодырям, прогульщикам не давал — два. Государственным был человеком, вот что. Это значит — три. Ну и о рабочем классе заботился как следует: и требовал, и трудящего человека в обиду не давал. Одним словом, справедливый был человек, чего там говорить. Вот вам и четыре., Ну, а когда пришла война и заявился в депо Константин Сергеевич, скажу прямо, пусть не обижается товарищ Заслонов, очень мы его невзлюбили и глаз на него имели злой, чего здесь таиться. А почему невзлюбили — вы сами понимаете, чего мне долго говорить. Оказалось, однако, что очень и очень ошиблись мы в своем мнении,— на деле человек работал против фашистов, да еще как работал. Если бы каждый из нас так старался, мы давно Гитлеру голову свернули бы и войне был бы конец. Ну, а теперь Константин Сергеевич есть настоящий боец против мирового фашизма, и я, Савка Лявонович, готов голосовать за то, чтобы приняли его в партию. Я понимаю, что он и до этого был настоящим большевиком, хотя и беспартийным… И да здравствует наша партия! А фашистов мы били и, правильно сказал товарищ Заслонов, будем и дальше бить. Не выкрутятся они из наших рук, дадим им, что полагается. Я кончил, товарищи, пусть теперь кто-нибудь другой скажет.

— Правильно, Савка Лявонович, все правильно! — послышались голоса.