Бальдаччо Ангьяри (Бальдаччо Бруни, Бальдаччо да Читерно), сын Пьеро ди Ваньоне Бруни, родился по соседству с деревней Ангьяри в 1400 году. О нем писал Макиавелли, о нем осталось много отзывов современников, его называли и благородным, и жестоким, и благоразумным, и авантюрным. Но все сводилось к тому, что это был действительно выдающийся кондотьер.
– А ты вообще знаешь, кто такие кондотьеры? – прочитал мне сын лекцию о военной истории Тосканы и командирах-наемниках, состоявших на службе княжеств и городов. Порой военачальники-наемники переходили на сторону врага, который больше платил, или захватывали нанявший их город и устанавливали свое собственное правление. Но множество кондотьеров вписали свои имена в историю Италии, в том числе и как правители городов, получивших впоследствии княжеские и герцогские титулы.
Бальдаччо воевал за герцогов Урбино и за семью Малатеста, за Папу и против Папы, как любой итальянский кондотьер тех времен. Конечно, не обошлось без него и в знаменитой битве при Ангьяри.
Женился он на женщине из семьи Малатеста, которая, кроме всего прочего, была под покровительством Козимо Медичи, именно она, Анналена, основала после смерти мужа пансион, до сих пор являющийся отелем в Ольтрарно и носящий ее имя.
Вот, правда, с Флоренцией отношения у Бальдаччо не сложились. Его людей обвиняли в грабежах окрестностей, вместо того чтобы воевать с городом Пьомбино в интересах синьории. Гонфалоньером Флоренции был в то время Бартоломео Орландини. 6 сентября 1441 года он вызвал Бальдаччо в палаццо Веккьо, где кондотьер был предательски убит. В назидание прочим его тело с отрезанной головой провисело во внутреннем дворе палаццо какое-то время.
Жестоким убийством Бальдаччо был возмущен даже Папа. Тем более что реальных оснований для обвинения и убийства, говорят, и не было, просто избавились от сильной личности.
Наверное, Бальдаччо не был бы интересной и незаурядной личностью, если бы история на этом закончилась. Прошли века, и люди рассказывают, что появляется призрак кондотьера то в старом семейном замке Деи Сорчи у Ангьяри, то на пьяццале Микеланджело, то в стенах палаццо Веккьо.
Говорят, что удается кое-кому из фотографов, не намеренно, конечно, сделать снимок привидения, когда снимают панораму Флоренции на закате.
Есть у меня знакомый, потомок семьи Орландини, подозреваю, что никакими пирогами не заманишь его 6 сентября в палаццо Веккьо, даже днем. А уж когда полная луна поднимается над куполом Дуомо…
А прочие флорентийцы стараются не вспоминать «того, чье имя нельзя называть» на площади Синьории…
Говорят, ждет своего дня Бальдаччо, ждет отмщения…
Но есть и еще одна история, связанная с его именем, вернее, с именем его жены.
На сей раз – кулинарная. По средневековым слухам, ей очень удавалась лазанья, бывшая любимым блюдом кондотьера.
•
•
•
•
•
И рецептов тех времен великое множество.