Незнакомец в моей постели

Уитни перевернулась и долго смотрела на меня, будто видела первый раз.

– Кто он? – внезапно спросила она.

– Не друг, – перевернул я.

– Чёрт тебя побери, я не ребёнок, не надо делить мир на чёрное и белое, на друзей и врагов, на хороших и плохих.

Если бы она выкрикнула эту фразу мне в лицо, она бы не была так нелепа, но сказанная почти шёпотом, звучала как вопрос.

– Ты хоть понимаешь, что я чувствую? – чуть плаксиво спросила Уитни.

– Нет, – честно ответил я, – но могу предположить.

Её глаза мерцали, словно от невыплаканных слёз, но я знал, что это всего лишь игра лунного света и теней дома. Она неподвижно глядела на меня. Возможно, слёзы и истерики будут позже, пока что же всё её внутреннее пространство занимал шок.

– Я тебе не доверяю, – тихо прошептала Уитни.

– Знаю, – я улыбнулся одним уголком рта. – И имеешь на это полное право. А теперь спи. Завтра поговорим.

– Ты не можешь диктовать мне, чем заниматься. Тем более, я не хочу спать.

– А ты попытайся.

– Не помню, чтобы вообще когда-нибудь падала в обморок. Кажется, я так глубоко вырубилась, что и отдохнула заодно на сутки вперёд.

– Это обманчивое впечатление. Спи. Я не командую. Прими, как совет.

Уитни вздохнула и покорно закрыла глаза. Она покусывала нижнюю губу, словно бы что–то хотела, но не решалась сказать. Наконец, Уитни, видимо, переборола себя.

– Ты уедешь?

В её голосе слышалось еле сдерживаемое волнение, хотя она и пыталась задать вопрос каким–то несообразным будничным тоном.

Я снова улыбнулся, на этот раз как–то печально и обречённо.

– Нет, я не уеду.

По крайней мере, пока, – мысленно добавил я.

18

Алан

Мне было интересно, как она поступит. Я знал, что она проснулась, долго лежала в кровати, видимо, размышляя, что делать дальше, но сейчас, поднявшись, тихой поступью направилась ко мне, затем опустилась на пол на одно колено.

Чего же медлила? Да… я чувствовал её взгляд. То ли не решалась заговорить, то ли изучала. Скорее, второе.

– Ты спишь? – её сладкое дыхание коснулось моего лица. Она всё же оказалась ближе, чем я ожидал.

Я улыбнулся, а она быстро учится... у меня?

Открыв глаза, я поморгал, чтобы привыкнуть к яркому дневному свету, заливающему комнату.

– Нет. Как видишь…

Я сидел на полу, прислонившись спиной к двери, одна нога согнута в колене, другая вытянута вперёд, руки сложены на груди. Удобная поза – можно и подремать, и бдительность не растерять.

Её лицо... Я ещё ни разу не видел у неё подобного выражения: хмурое, серьёзное, вся мягкость вмиг испарилась. Мне безумно хотелось протянуть руку и стереть своим пальцем эту пресловутую морщинку между её идеальными бровями.

И я не стал противиться желанию.

Но Уитни отпрянула так, словно бы простое прикосновение могло навредить ей. И я не успел пережить то потрясение, которое охватывало меня каждый раз от соприкосновения с её мягкой, бархатной кожей.

Я опустил руку, Уитни снова придвинулась ближе. Она была похожа на любопытного, но осторожного котёнка, который хотел подойти к заинтересовавшему его предмету, но каждый раз отскакивал, стоило сомнениям закрасться в голову.

Впрочем, у Уитни был чертовски веский повод не доверять мне... или, вернее, не доверять никому. Может быть, даже самой себе.

– Зачем ты сидишь у двери? Охраняешь меня? Он вернётся? – Три простых вопроса.

– Так лучше, да, не знаю, – ответил я сразу на все.

Она вздохнула и поморщилась. Интересно, о чём она думала? Может, собиралась заплакать, но слёз не было видно.

Уитни несколько раз открыла и закрыла рот, собираясь что-то сказать и не решаясь сделать это.

– Говори, – подбодрил я и заработал очередной хмурый взгляд.

Ей не нравилось, когда её торопили. Не ощущала себя хозяйкой положения? Что ж… прости… но это действительно было так.

– У тебя есть оружие, я видела, – произнесла она с некоторым обвинением в голосе, потом снова немного отодвинулась.

– У каждого пятого в этой стране есть оружие, а судя по его количеству, которое почти на семьдесят миллионов превышает население страны, даже у младенцев есть по пистолету.

Уитни покачала головой.

– Не надо играть со мной в статистику, пожалуйста. Мне и так не просто осознать происходящее.

– Я никогда не играл с тобой, – мне очень хотелось прикоснуться к ней, но я уже знал: она не позволит.

Очень медленно Уитни поднялась, и я встал вслед за нею. Она поёжилась, будто бы от холода, хотя в комнате было довольно жарко. Всё пространство вокруг, казалось, уменьшилось, были только я и она, и множество вопросов, которые, как я уверен, вертелись на её языке. Эти вопросы летали между нами, словно заряженные частицы в чёртовом коллайдере, и микро-взрыв был готов грянуть в любую секунду

– Я хочу, чтобы ты рассказал мне правду, – озвучила она мои мысли.

– Не могу, – я действительно сожалел об этом, мне кажется, она заслуживала правды уже тем, что не билась в истерике у моих ног.

Она была напугана, неимоверно, я чувствовал это всем своим телом. И растеряна до невозможности. А ещё доведена до предела.