Ни богов, ни королей

— Да, я помню. — Тиберий вновь улыбнулся. — Но целыми днями один взаперти… Знаете, в империи преступников обычно отправляют на каторгу, в шахты или продают в рабство. Но самым жестоким наказанием считают заключение в «брюхо каменного зверя». Человека просто закрывают или замуровывают в одиночной камере с толстыми каменными стенами оставляя лишь бритву, хлеб и воду. А через месяц открывают, чтобы вынести тело. Нам показывали такие камеры во время учёбы в Большом тривии. И рассказывали, что обычно человек умирает не от нехватки воздуха, голода или жажды, а от того, что сходит с ума и кончает с собой. Режет руки или горло.

— Жуткий способ. — поёжился маг. — Почему бы просто не казнить преступника как полагается?

— Кажется, в Аэтийской империи считают, что палачи прокляты богами. — вдруг сказал Раухель. — И мало кто желает приводить приговор в исполнение. Компромисс. Сделка с совестью.

— Верно. — вздохнул Тиберий. — Тогда я не понимал, почему люди так поступают. Мне казалось, что можно попытаться прожить этот месяц, дождаться, пока камеру откроют. И лишь теперь я представил, что ощущают эти люди. Говорят, надежда умирает последней. В какой-то момент мне показалось, что она умерла и для меня.

— Поэтому заключённым не дают бритвы. — заметил Раухель. — За редким исключением. Мы почти пришли.

В караульной не оказалось никого. Раухель пояснил, что он лично дал распоряжение командующему замковой стражей срочно отправить всех на ночной обход, невзирая на дождь.

— Нам не нужны свидетели, как глава тайной службы отпускает преступника из темницы. — улыбнулся он. — Кажется, сир Рутгер воспринял мой приказ слишком буквально и выгнал ребят на улицу в одном исподнем. Ещё не хватало, чтобы вся стража Пламенного замка слегла с лихорадкой. — усмехнулся Раухель, кивнув на небрежно разбросанную форму дракентальских стражников. На не заправленных кроватях валялись скомканные рубашки и штаны, а возле них — разбросанные сапоги. Он выругался, едва не наступив в содержимое опрокинутого ночного горшка.

— Ну и бардак же здесь. Глядите, они и дверь не заперли. — указал Маркус на приоткрытую дверь наружу. — Впрочем, проветрить здесь действительно бы не помешало. Либо вы держите стражу на бобовой диете, либо они жгли здесь серу. — на этом слове маг осёкся и остановился.

— Я бы подумал, что отсюда бежали, в спешке побросав вещи… — тихо проговорил Тиберий и тут же замолчал, когда со стороны кроватей раздалось тихое шипение. Раухель обернулся. В глазах главы тайной службы читался ужас.

— На улицу. — проговорил он побледневшими губами. — Живо!

Раухель оказался у двери невероятно быстро для такого пухлого человека. Маркус и Тиберий последовали за ним как можно быстрее. Маг ощущал, будто сердце колотилось где-то в горле, а от каждого удара пульсировала голова. Он понимал, что произошло… Оказавшись снаружи, они стали свидетелями ужасной картины. Несколько стражников лежали мёртвыми в грязи караульного двора, двое из них даже не были одеты. Маг пожалел, что двор так хорошо освещался, что он мог видеть всё: содранную в нескольких местах кожу на руках и ногах, сорванный скальп на мужчине с искажённом в ужасе лице и беднягу, лежащего спиной вверх на собственных внутренностях в луже крови.

— Это… это… Вы! — Раухель дрожащим пальцем указал на Маркуса. — Из-за вас… Вы сейчас же! Сейчас же покинете замок!

— Что за вздор! — возмутился маг. — Вы сами задержали меня здесь, а теперь обвиняете в этом чудовищном…

Маркус замолчал на полуслове. Краем глаза он заметил движение позади и, оттолкнув Раухеля, закрыл дверь и прижал её руками. В этот же момент, послушался удар. Маг отшатнулся, но тут же навалился на дверь плечом.

— Тиберий! Назад! Живо! — рявкнул Маркус. — Раухель! Помогите мне!

Но побледневший глава тайной службы стоял как вкопанный.

— Раухель! — маг стиснул зубы. — К дьяволу… Отойдите к Тиберию и стойте там!

Маркус дождался очередного удара с той стороны и резко отпрянул, разведя руки в стороны.

— Чёртов дождь. Почему каждый раз дождь. — проговорил маг, несколько раз глубоко вдохнув. С каждым его вдохом лампы светили ярче. Маркус протянул руки к двум из них, стёклышки посыпались на землю, и пламя вырвалось наружу, окружив руки мага огненными обручами. Маркус свёл руки вместе, и между ладонями появилось быстро растущее облачко огня. Сначала почти незаметное, потом всё больше, приобретая форму шара. Когда руки мага задрожали, он простёр ладони к двери и пламенный шар с рёвом и свистом устремился к двери. Раздался оглушительный взрыв. Дверь, сорвавшись с петель, скрылась внутри караульного помещения, а из проёма вырвался поток дыма и пламени.

— И кто же будет за это платить? — взвизгнул Раухель, хватаясь за голову.

— Я бы беспокоился не за это. — маг нахмурился и неотрывно глядел в пожар, разразившийся в караульной, откуда доносилось шипение, рычание и какие-то визги. — Молите богов, чтобы мне хватило сил спасти наши с вами жизни, Раухель. — добавил он, взмахнув руками. — Огня стало больше. И это хорошо.