Ни слова о любви

Порой она не могла понять, как вообще Анджею могли доверить более-менее ответственный пост. Впрочем, ответа ждать она не стала – жаль было тратить время на несущественные вопросы – и без обиняков перешла к сути.

– Анджей, я считаю, мы должны разрешить Руже уехать.

Муж, часто моргая, всматривался в ее лицо.

– Сабинка, мне кажется, на тебя что-то нашло в последнее время. Ты ведешь себя как минимум странно. И решения принимаешь непонятные…

Он говорил, а в Сабине все вскипало.

– Не тебе судить, как я себя веду. – От повышения голоса ее удержало только присутствие сидящих поблизости людей. Спору нет, это было несправедливо, но какую-то часть своей обиды за унижения после злополучного телевыступления она направила на Анджея: именно он, по ее мнению, утопил ее окончательно. И неважно, что сделал он это ненамеренно, – важно, что это было глупо, а терпимость к глупости у Сабины была исключительно низкая. – Между нами все кончено, я тебе уже сказала. У тебя нет права комментировать мои поступки.

Анджей подавился белым шоколадом с клюквой.

– Ну чего ты так, Сабинка… Ведь я… как раз об этом и говорю. Ты… как будто не ты…

– Наоборот. Я только начинаю быть собой.

Муж кивал, явно не веря в то, что слышал.

– Знаю, у тебя сейчас тяжелый момент. Но это пройдет, милая. Все утрясется. Это буря в стакане воды…

Его успокаивающий голос подействовал на Сабину, точно красная тряпка на быка.

– Последнее, чего я сейчас жду, – это чтобы ты утешал меня. Не для того мы встретились. Бракоразводный иск почти готов, я подаю его через несколько дней.

Сабина вовсе не собиралась так на него нападать, она действительно хотела спокойно поговорить насчет Ружи, обдумать вдвоем, как реагировать на ее планы. Но Анджей, как обычно, вывел ее из равновесия. Он был таким беспомощным, так ее раздражал… И чем большим тюфяком был он, тем стервознее становилась она. Он сам подставлялся.

У Анджея на лице было написано отчаяние человека, у которого тайфун только что с корнем вырвал дом.

– Сабинка, нет! – Его сдавленный крик снова привлек внимание сидящих за соседними столиками. – Ты не можешь так поступить!

Сабине показалось, что кто-то хочет исподтишка сфотографировать их телефоном, и передвинула стул так, чтобы сидеть спиной к залу.

– Анджей, пожалуйста, держи себя в руках. Не веди себя как баба. Неужели и впрямь обязательно делать из всего такую большущую драму?

У него трясся подбородок.

– Милая, как ты можешь? – едва выдавил он, прижимая руку к груди. – Хочешь меня убить? При моей-то мерцательной аритмии? Сердца в тебе нет, что ли? Неужто я уже ничего для тебя не значу?

– Анджей, прости, но я не понимаю твоего удивления. Подумай хоть минуту спокойно. Ты видишь для нас другой выход?

Сабина притворялась невозмутимой, хотя мужнина истерика была вовсе не тем, что она ожидала увидеть. Втайне она надеялась, что ему тоже все это уже надоело и что развод будет всего-навсего формальностью. Но, по-видимому, такой легкий выход из положения ей не светил. Анджея била дрожь.

Поправив шелковую шаль от «Эрме», мягко ниспадавшую с плеч, она приглушенным голосом произнесла:

– Пойми, я не вижу ни малейшего смысла в том, чтобы и дальше поддерживать видимость нашего брака. В этом нет ничего хорошего ни для меня, ни для тебя. Я уверена, если ты хорошенько подумаешь, то и сам со мной согласишься. – Помолчав минутку, она решила подойти к вопросу с другой стороны. – Тебе остается квартира на Хомичувке, мы разводимся по согласию сторон. Мой юрист уладит формальности. Я все беру на себя, тебе не нужно будет ни о чем беспокоиться. Тебе останется только поставить свою подпись, – примирительно улыбнулась она.

Анджей разрыдался.

– Я не верю… После всего, что мы вместе… прошли… после стольких лет…

Сабина невольно закатила глаза. Открыв сумочку с неброским логотипом «Прада», она достала из нее упаковку одноразовых носовых платочков.

– Перестань нюни распускать, утрись, будь мужчиной… Хоть раз в жизни, – добавила она себе под нос.

После этих слов слезы у Анджея полились так, словно кто-то открыл кран. Сабина мысленно прокляла свой слишком уж острый язык. А ведь события последних недель должны были кое-чему ее научить.

Всхлипывания мужа перешли в рыдания. Проходившая мимо официантка внимательно посмотрела на них. Сабина, желая избежать очередного светского скандала, придвинулась к Анджею поближе и похлопала его по спине.

– Ну все, все.

Взглядом она дала понять официантке, что ситуация под контролем. Но как только девушка исчезла из поля зрения, тут же отодвинулась на безопасное расстояние и резко сменила тон:

– Немедленно успокойся! Тут даже говорить не о чем. Мы с тобой живем на разных планетах, Анджей, и это правда. Я считаю, что нужно привести в порядок и бумаги тоже. Это называется «легализация фактического положения вещей».

– А Ру… Ружа? О ней ты подумала?!

– Так ведь именно о ней мы и собирались поговорить. Да все никак не выходит, потому что ты устраиваешь сцены. Я много думала об этом, и мне кажется, что Нью-Йорк – вовсе не худший вариант для нее.