Ничейная земля

— Товагищ Сталин лично назначил меня политкомиссагом геспубликанской агмии. Это высочайшая честь, и я не впгаве ее оспагивать, как бы ни хотел сгажаться в окопах.

— Понятно... Куда легче стрелять в своих солдат, чем во вражеских. Как, ты говоришь, его прозвали, Джек?

— Мясник Альбасете.

— Точно. И скольких республиканских солдат вы приказали там расстрелять, товарищ комиссар? Тысячу? Две? Три? Или больше?

Даже в тусклом сумеречном свете можно было увидеть, как вспыхнуло лицо француза.

— Отставить тгепаться!.. — прошипел он сквозь зубы, выхватывая пистолет. — Вы! — гавкнул он, обращаясь к солдатам, но указывая при этом на Алекса и Джека. — Газогужить и гасстгелять!

Старший сержант Штерн засомневался.

— Вы не слышали меня, сегжант? — набросился на него Марти.

Австриец нервно сглотнул.

— Товарищ политкомиссар, я считаю, мы должны их не расстреливать, а доставить к генералу, пусть он решает...

Андре Марти в два прыжка оказался возле старшего сержанта и, прежде чем тот успел договорить, со всей силы ударил его пистолетом в висок.

Комиссар так и не выпустил из рук оружия, когда безжизненное тело сержанта рухнуло в пыль, и из-под его головы потек тоненький кровавый ручеёк, тут же впитываясь в пересохшую землю.

Все присутствующие, даже солдаты, с отвращением смотрели на жестокость француза.

— Кто-нибудь ещё желает оспагивать мои пгиказы? — осведомился он, оглядываясь и по-прежнему сжимая в руке пистолет.

Какое-то время солдаты колебались, не желая исполнять бесчеловечный приказ, но в конце концов страх победил. С мрачным видом двое приблизились к Алексу и Джеку, собираясь их обезоружить, а остальные по-прежнему держали их под прицелом «маузеров».

Интербригадовцы переглянулись и одновременно выхватили пистолеты. Джек направил оружие на двоих солдат, а Райли, ко всеобщему изумлению, бросился прямо на политкомиссара. Прежде чем тот успел опомниться, Райли обхватил его одной рукой за шею, а другой приставил дуло пистолета к виску.

Гордыня и уверенность, что он внушает страх всем окружающим, парадоксальным образом привели к тому, что Андре Марти не ожидал подобной наглости. И даже когда его захватили в заложники, не мог осознать, что произошло. Он же Мясник Альбасете! Это он внушает людям страх. Он не мог даже вообразить, что сам стал жертвой. Это невозможно... просто не могло произойти.

— Бросай оружие! — приказал Райли солдатам. — Или я сам его пристрелю!

Ошеломлённые солдаты смотрели, как Марти хрипит, задыхаясь в мертвой хватке Алекса.

— Вы не можете... меня убить... — еле выговорил он, выпучив глаза от страха и недостатка воздуха.

— Вы так считаете? — прошептал Алекс, еле сдерживая гнев. — Вот уж нет! — с этими словами он ещё сильнее сдавил шею Марти, который тут же задёргался в конвульсиях.

— Пгошу вас, — прохрипел он, едва дыша.

Райли слегка ослабил хватку, позволив ему вдохнуть.

— Прикажите им бросить оружие, — повторил он. — Немедленно.

Вконец перепуганный француз жестом велел солдатам выполнить приказ американца.

— Делайте... что он... говогит...

Тем временем, Джек, по-прежнему держа солдат под прицелом, велел им сесть на землю, подложив под себя руки.

— Спокойно, — произнёс он. — Потом скажете, что лишь выполняли приказ комиссара. Так что прошу без глупостей. Вам ясно?

Семеро солдат повиновались без возражений; казалось, они были даже рады, что Марти отплатили его же собственной монетой.

Тогда галисиец подошёл к Райли.

Он взглянул на колонну беженцев, на чьих лицах читался страх и напряженное ожидание своей участи, затем — на политкомиссара, задыхавшегося от паники и недостатка воздуха, и наконец, на восходящее солнце, уже поднимающееся над горизонтом, словно купаясь в крови.

— И что теперь? — спросил он.

— Теперь нам остаётся только ждать.

Хоакин Алькантара смущённо нахмурился.

— Ждать? И чего же?

Алекс кивнул в сторону дороги — туда, где находились республиканские позиции.

— Того, кто приедет, — ответил он.

Вдали показалось облако пыли, предвещая появление автомобиля. Вскоре показалась машина, над ней развевались два флага: один принадлежал Интернациональным бригадам, на другом красовались четыре генеральские звезды.

22    

Минуту спустя оливково-зелёный Ситроен «Тракшн авант», резко затормозив, остановился у обочины, подняв облако желтой пыли. Флаг с четырьмя звёздами, положенный генералам, и символ Интернациональных бригад не оставляли ни малейших сомнений, кто находится внутри. И потому Алекс сильно удивился, когда распахнулась водительская дверца и из машины выскочил довольно нескладный тип с копной чёрных растрепанных волос и густыми бровями, сросшимися на переносице. На вид ему было лет двадцать пять. На шее у него висела фотокамера, которую он тут же поднёс к лицу и принялся фотографировать всё вокруг.

Затем из машины выбрался не кто иной, как майор Мерриман. Оглядевшись, он сурово взглянул на Джека, все ещё державшего под прицелом обезоруженных солдат, а затем — на Райли, который по-прежнему сжимал шею Марти, другой рукой приставив пистолет к его виску.