Нидерландская революция

Несмотря на предоставленную бельгийскому народу внутреннюю независимость, он вскоре впал в бездействие. Гражданское сознание, которое горело таким ярким огнем в XVI в. и продолжало с той же силой развиваться в Соединенных провинциях, очень быстро заглохло в Бельгии, а к концу религиозных войн исчезло бесследно. Это объяснялось тем, что подчиненное сначала сюзеренной власти, а затем со времени смерти эрцгерцога Альберта суверенной власти Испании, управление католическими Нидерландами предоставлено было иностранной державе, и в силу этого им недоставало той самой свободы действий, которая является необходимым условием для всякой национальной системы управления. Во всех важнейших вопросах бельгийское правительство выполняло лишь приказания, получавшиеся им из Мадрида, и чем дальше, тем больше усиливалось его подчиненное положение. Поэтому оно тщательно избегало соприкосновения с общественным мнением страны, которое не преминуло бы потребовать от него, как это показали заседания генеральных штатов в 1598, 1600 и 1632 гг., действий, несовместимых с интересами Испании. В силу необходимости оно изолировало себя от народа, пыталось скрыть от него свои замыслы, ограничив его участие сферой однообразного и скучного провинциального управления. Как бы Альберт и Изабелла, ни пеклись о благе своих подданных, но они жили среди них чужими, довольствуясь точным выполнением своих обязанностей в Брюсселе, точно так же как они делали бы это в Лиссабоне, в Неаполе или Милане. Позднейшие испанские штатгальтеры были не кем иным, как генералами, разбившими в католических провинциях свой военный лагерь и не имевшими никакого соприкосновения с ними. Находясь постоянно в отсутствии, король давал знать о своем далеком существовании лишь путем «наград», пенсий и дворянских титулов, которые, возбуждая жажду к деньгам и почестям, поддерживали таким образом лояльность аристократии и преданность чиновников. В других странах династические чувства заменяли патриотизм, и король считался воплощением своего народа. В Бельгии, наоборот, пассивная верность какому-нибудь Филиппу III или Филиппу IV объяснялась исключительно исторической традицией, укоренившейся привычкой и смирением перед неизбежностью[811].

Равнодушию народа к государю вполне соответствовало равнодушие самого государя к народу. Король вполне довольствовался тем, что он вернул страну в лоно католицизма и законопослушания. Он совершенно не интересовался делами провинций, лишь бы только они аккуратно платили налоги. Он требовал от своих штатгальтеров, чтобы они тщательно следили лишь за снабжением войск продовольствием и за содержанием крепостей. То ожесточение, с которым он защищал на севере остатки испанского престижа и влияния, самым вопиющим образом противоречило его равнодушному и нерадивому отношению ко всем остальным делам. Со времени смерти Альберта в Бельгии не проводилось ни одной административной реформы, не было сделано никаких усилий для оживления торговли или промышленности, не было проявлено ни малейшего участия к несчастному народу, обреченному вести нескончаемую и все более гибельную для него войну. Неслыханное дело, но торговля с Ост- и Вест-Индией была запрещена бельгийцам вплоть до 1640 г. Впрочем, господство испанцев в Бельгии оставило так мало следов, что одно это уже в достаточной мере доказывает полнейшую бесплодность его. Несколько фамильных имен, несколько эпитафий, несколько переписок в архивах — вот почти все, что сохранилось от него. Католические Нидерланды остались совершенно в стороне от испанской культуры, которая нашла себе столь блестящее выражение в творчестве Веласкеса и Сервантеса.

Впрочем, упадок национальной энергии обнаружился во всем своем объеме лишь начиная с середины XVII в. Во время правления эрцгерцогской четы пробуждение искусств, энергичная деятельность церкви во всех областях общественной жизни, попытки оживить, пользуясь перемирием, торговлю и промышленность скрывали от всех первые признаки начинавшегося экономического и политического упадка. Но в последующие годы этот упадок распространился на все области жизни. Разорение, неуверенность в завтрашнем дне, военные бедствия привели к тому, что все источники жизненной энергии страны оказались исчерпанными. Под бременем обрушившихся на него несчастий бельгийский народ ударился в религию. Лучшие люди страны посвятили себя служению церкви, и она одна поддерживала еще какое-то духовное движение, которое однако посреди всеобщего застоя вскоре тоже приостановилось.

Глава семнадцатая.

Положение религиозных дел

I