Нигерийский синдром

В ту же секунду по автомобилю чиркнули пули, и я едва сумела увернуться. К счастью, пистолет-пулемет, который удалось достать из-под сидения, был хорошо мне знаком благодаря моему дорогому инструктору. Храбро высунувшись из открытого люка, как танкист из танка, увидела, что огонь ведется из полуоткрытого окна джипа, но к радости, не из автомата, а из пистолета. В огнях «Ренессанса» враги были видны как на ладони, и я, с силой нажав на курок, прошила очередью пространство рядом с колесами автомобиля. Видела, как фонтанчиками взметнулся снег и, о чудо, вражеская тачка, завиляв, впечаталась в мраморное крыльцо заведения! Правда, этим уродам в последний раз удалось выстрелить в нас, но пули, задев боковое стекло, отскочили, не причинив ни малейшего вреда, и я с удовлетворенным облегчением отметила, что «мерс» у спонсора бронированный. С ума сойти, перестрелка почти в центре Москвы, да еще с моим непосредственным участием! В меня еще никогда не стреляли, даже в самые страшные, чудовищные годы криминальной революции в России!

Да, собственно, и сама я никогда не имела опыта ведения боев местного значения, кроме игры в «Зарницу» и драк с хозяином жилья, и все это так меня потрясло, что единственное, на что хватило сил, пока мы ехали с Магометом, так это дрожащими от ужаса руками достать из сумочки сердечные таблетки «корвалол». Наконец, завернув в какой-то глухой и темный переулок, мой подельник остановился. И тут от пережитого мною шока прямо ручьем хлынули слезы. Магомет осторожно взял мою трясущуюся руку и, приложившись к ней губами, прошептал:

– Э… дорогая, плакать нэ надо! Спасибо тэбэ, ты спасла нам жизнь! – и стал салфеткой аккуратно вытирать мое залитое слезами лицо.

И тут… я вспомнила про свои безвозвратно «ушедшие» любимые туфли и заплакала еще горше.

– Что, дорогая, что за слезы?

– Туфли жалко… – вот так же, как я, один киногерой пожалел птичку, – мои любимые…

– Дурочка, – засмеялся Магомет, – я тэбэ сто пар куплю, нэ о чем жалеть!

Эти туфли мне подарили родители, и для меня расставание с их чудесными подарками было сродни прощанию с жизнью.

Таирович продолжал:

– А ты болшая молодэц! Получила, так сказать, боевое крэщэние. Сэйчас едэм в отэл, успокойся, увидэмся завтра.

– Хорошо, – и я согласно кивнула.

Глава 37

В номере разрывался телефон. На проводе был разъяренный Левка.

– Ну что, твою мать, нагулялась, невеста?!

– Что ты орешь?! – я озверела. – Меня чуть не убили, а ты вопишь! Что, по-человечески спросить нельзя?

Левкин тон стал потише, и он испуганно спросил:

– Что случилось?

– Мы с Магометом Таировичем ужинали в ресторане и обсуждали операцию, а когда уходили, нас пытались застрелить… Вернее, его, наверное, а я так, под руку подвернулась, но мне удалось вывести из строя их «тачку». В общем, тот еще боевик! Знаешь, тут жить, по-моему, страшнее, чем в Африке! Короче, в меня стреляли, я потеряла любимые бежевые туфли…

– Те, что мать подарила? – вспомнил Лева свою ненаглядную тещу.

– Да! И мне за особые заслуги подарили шубку из Баргузинского соболя! – ввернула я к месту абсолютно правдоподобную версию о появлении в моем гардеробе этого богатства, по ходу вспомнив любимый фильм, где героиня, в отличие от меня, вешала лапшу на уши любимому: «Я потеряла перчатки и… полюбила другого!»

– За какие такие особые заслуги? – с подозрением грозно и ревниво спросил благоверный.

– А за такие, спасла драгоценную жизнь одному из главных спонсоров предстоящего мероприятия, вот и получила мохнатую благодарность! А что скажешь, не заслужила? – ринулась я в атаку, не забывая о том, что лучшее средство защиты – нападение.

Левка не нашелся, что ответить, но мой молчаливый боевой подвиг оценил.

– Думаю, он просто устроил тебе проверку, – сделал он предположение.

– И подставил свою «тачку» под пули? Нет, не может быть! Он, кстати, носит оружие, помнишь, как тот чувак из Российского Парламента, который после неудачного покушения убежал в другую страну, и думаю, что не зря: случаются иногда опасные зигзаги!

С одним из бывших законодателей Думы мы встречались пару лет назад, и дяденька, даже вдали от Родины, постоянно носил за пазухой оружие. После покушения на него (к счастью, как и нас, его спасли бронированный автомобиль и стремительная реакция, потому что человеком он был военным) в один день товарищ собрался и уехал из России куда глаза глядят. А глядели они, разумеется, на одну из европейских стран, где он и попросил убежища, не желая испытывать судьбу и становиться объектом для регулярной охоты.

– Кто их знает, – изрек в задумчивости Левка, – может, специально все это подстроил, чтобы тебя проверить, а что касается его роскошной «тачки», так это для него ерунда! Подумаешь, подставил ее под пули, да у него, наверное, их целый парк!

Тут я вспомнила об очень важном моменте:

– Лева, вы еще не отвечали этой общипанной «курице» Коко?

– Нет пока, а что? – в недоумении спросил муж.