Никогда не было, но вот опять. Попал 4

— Пожалуй, я так и сделаю, — сказал тот, и направился было к Попову с Черниковым, но я его притормозил.

— Господин флаг-офицер, когда будете составлять отчет, помните, что пройдет буквально три — четыре года и подобное устройства будут стоять на большинстве военных кораблей Великобритании.

— Вы полагаете?

— Я не полагаю! Я знаю! — ответил я.

Эбергардт внимательно посмотрел на меня и, ничего не ответив, двинулся, к заспорившим друг с другом, Попову и Черникову. Я поглядел ему вслед. Надеюсь, что немного посодействовал, положительному отчёту флаг-офицера (знать бы ещё, что это за зверь такой на флоте) о нашем радиотелеграфе. Ко мне же подошёл наш куратор от Департамента полиции Иван Николаевич Прудников. С довольным видом кота, объевшегося сметаной, он спросил:

— Ну что скажете, Алексей Софронович, о нашей Академии Наук и академиках?

Наверняка, перед учёными ведомство поставило себе в заслугу факт того, что нашли талант в моём лице и вызвали в столицу. Он явно был доволен собой, и теперь напрашивался на похвалу. Впрочем, вполне заслуженно! Именно он проделал всю работу по организации показа нашего радиотелеграфа в этих стенах. Нужно его за это поблагодарить. Мне не трудно, а ему будет приятно.

— Прежде всего, я должен выразить вам глубокую благодарность за ваши хлопоты. Без вашей помощи у нас вряд ли что-нибудь получилось. Теперь дело за малым — дождаться положительного отзыва от учёных мужей о нашем изобретении, — сказал я.

— Вы, я вижу, сомневаетесь! Зря! Хвалебный отзыв я вам не обещаю, но положительный господа академики дадут, — ухмыльнулся тот.

Однако! Похоже, что господин Прудников крепко держит кого-то из учёных мужей за причинное место. Оно и не удивительно! Ведь кто такие господа академики по своей политической ориентации? Почти все они интеллигенты и либералы. А значит, так или иначе замечены в симпатиях к «демократическим ценностям» и к людям их проповедующим. А Иван Николаевич Прудников, как представитель Департамента полиции видимо общался с представителями науки накоротке. Вон, как ухмыляется «держиморда» царская.

— А вот за это, Иван Николаевич, кроме моего в высшей степени похвального отзыва вашему начальству, будет от меня вам отдельная благодарность. Вы случаем не охотник?

— Да вы никак мне взятку собираетесь дать и, похоже «борзыми щенками»? — уже откровенно засмеялся Прудников. — Не трудитесь! Я не охотник! И взяток не беру. Вы лучше скажите мне откровенно, для чего вы пулемёт приобрели? А то мне отчёт писать, а я в сомнениях.

Ох не прост наш куратор. Если в Департаменте полиции служат такие молодцы, то, как они допустили или правильнее сказать, как допустят такого разгула терроризма в империи? А впрочем, это не моё дело! Но про пулемёт Ивану Николаевичу рассказать придётся.

Я полез в карман и достал несколько фотографий нашего первого самолёта.

— Вот, взгляните, Иван Николаевич! — подал фотокарточки куратору. — Этот агрегат называется самолёт и он, знаете, уже летает. Несмотря на некоторую неказистость и хлипкость аппарата — это боевая машина и она должна быть вооружена. Вот на неё я и хочу приспособить пулемёт.

Тот внимательно рассмотрел фотографии, особенно пристально изучил ту, на которой запечатлена была наша пилотесса без шлема и очков. Отдав мне фотографии, спросил:

— С кем же вы собрались воевать на этом вашем «самолёте»⁈

— В будущем, с такими же самолётами противника, а сейчас с дирижаблями и воздушными шарами, — и пояснил свою мысль. — Нечего им с высоты за нашими войсками наблюдать.

— С дирижаблями? — удивлённо произнёс Прудников.

— С дирижаблями! — подтвердил я, подумал и добавил. — Дирижабль — это огромный сигарообразный аппарат, наполненный водородом и предназначенный для перевоза людей в мирное время или бомбардировки городов во время войны. Как вы думаете, если эту громадную колбасу наполненную водородом обстрелять зажигательными пулями, что произойдёт?

— И что же произойдет? — поинтересовался Прудников.

— А произойдёт большой «бабах», поскольку водород это очень горючий газ.

— Вот даже как? — вдруг нахмурился Иван Николаевич. — Расскажите мне вечерком подробней про эти дирижабли и зажигательные пули, а то я совсем не слышал про эти технические новинки. И дайте-ка одну фотографию вашего самолёта. К отчёту приложу.

Я снова подал ему все фотографии. Он снова внимательно пересмотрел все, задержавшись на фото с Катькой, но выбрал тот снимок, где наш самолёт был запечатлён сбоку и без нас.

— И куда же здесь вы хотите приспособить пулемёт? — спросил он, показав мне выбранную фотокарточку.

— Пока не знаю! — честно ответил я. — Но поставим обязательно, если не на этот, то на следующий уже более надёжный образец.

Прудников кивнул и положил фотокарточку в карман. Ну что же будем надеяться, что и Департамент полиции не подкачает и доведёт до первого лица в государстве, что самолётостроение это очень важно.