Никогда не было, но вот опять. Попал 4

— В том мире она началась в 1914 году. Ваш мир, сколько я могу судить, очень уверенно шагает в том же направлении. Значит, если вы не предпримите никаких усилий, чтобы избежать этой беды, то и тут она разразится примерно в это же время. Там у нас погибло несколько миллионов человек, развалилось четыре империи. Думаю, у вас будет нисколько не лучше.

— Усилия? И какие же усилия мы должны предпринять, чтобы избежать этой беды? — насмешливо спросил Сальвини.

— Вы у меня спрашиваете? — удивился я.

— А у кого нам спрашивать? Это же вы пророчествуете.

— Любезный синьор Сальвини я не пророк. Я всего лишь говорю о событиях, которые произошли в том мире и с большой вероятностью могут произойти и здесь. Поэтому посоветовать вам что-нибудь толкового не могу. Я в том мире был самым обыкновенным обывателем из провинции. Конечно, изучал историю в школе и в институте, но должен сознаться без особой охоты, лишь бы экзамены сдать. Так что увольте.

— Вы сказали, что это была Первая мировая война, значит была и вторая? — неожиданно спросил Поцци.

— Была и вторая, — вздохнул я. — Погибло в общей сложности больше пятидесяти миллионов человек, Пол- Европы в развалинах, зато американские банкиры, получили огромные прибыли. Про третью не спрашивайте, если она начнётся, цивилизации придет конец.

— Но это невозможно, — воскликнул Сальвини.

— Ещё как возможно! Оружие такое изобретут, спастись от которого можно будет только в подземных бункерах. Сидеть в этих бункерах придется не один десяток лет. Вот такие дела творятся в том мире. В этом мире есть шанс всего этого избежать. Я правда сильно сомневаюсь, что вы воспользуетесь этим, но я буду делать всё что в моих силах для того чтобы этот шанс не был профукан. Очень надеюсь, что вы донесёте эту информацию до понтифика. Вот у него есть возможность достучаться до медных лбов нынешних европейских политиков.

Оба моих собеседника уже в который раз переглянулись и молча уставились на меня. Я ответил им взглядом мягким и доброжелательным. Именно так, если верить Гашеку, смотрел на поручика Лукаша бравый солдат Швейк. Сальвини достал из кармана платок, отёр вспотевший лоб и произнёс:

— Мы обдумаем ваши слова. Однако вы ничего нам не сказали по периодичности возникновения порталов.

— Первое, что приходит в голову, что это явление связано с космосом.

— Наши астрономы не нашли ни одного объекта с таким периодом приближения к земле.

— Это ни о чём не говорит. Объект может иметь небольшие размеры, быть невидимым в нынешние телескопы или иметь траекторию вне зоны просмотра наблюдателей. Скорее всего это некое техническое устройство, созданное высокоразвитой инопланетной цивилизацией. Возникновение порталов может быть побочным эффектом работы этого устройства.

— Инопланетная цивилизация? — удивился Сальвини. — Разве они существуют?

— А почему нет, любезные синьоры! Я, конечно, понимаю, что люди вы искренне верующие. Но вместе с тем образованные и последние научные воззрения о строении вселенной вам известны. Это так? — с усмешкой спросил я.

— Известны! — подтвердил Сальвини.

— Ну, тогда вы знаете, что Земля вполне себе рядовая планета, вращающаяся вокруг ничем не примечательной звезды — «жёлтого карлика» и таких звёзд и планет даже в нашей галактике великое множество и почему хотя бы на одной из них не появиться высокоразвитой цивилизации на тысячи лет обогнавшую нас в развитии. Я, конечно, не разбираюсь в теологии, но думаю, никаких божественных запретов по этому вопросу нет. Или вы возьмётесь утверждать обратное? Не возьмётесь? Тогда существование высокоразвитой инопланетной примем как вполне вероятное явление.

— Хорошо! Но тогда скажите, почему вы решили, что возникновение порталов побочное явление работы вашего гипотетического устройства. И что тогда главное? — полюбопытствовал Сальвини.

— Полагаю что главное, это сбор информации о нас. Некие инопланетные ученые, таким образом, следят за развитием нашей земной цивилизации. Примерно так же наши энтомологи изучают, скажем, поведение пчёл.

— Вы сравниваете человеческое общество с ульем? — возмутился Сальвини.

— А почему нет! Я не первый, кто проводит параллели между человеческим обществом и обществом пчёл. Кажется, какой-то француз даже написал по этому поводу философскую работу, — продолжал я троллить бедных итальянцев.

— Вы, наверное, имеете ввиду «Басню о пчёлах» Мандевиля. Должен вас поправить — Мадевиль англичанин и это не философское произведение, а сатира, — блеснул эрудицией Сальвини.

— Ну, вам видней, — не стал спорить я. — Только вот философское или сатирическое произведение это вопрос сложный. Одни и в романе Рабле «Гаргантюа и Пантагрюэль» находят бездну философии, а другие и в «Науке логики» Гегеля отыскивают сатиру и юмор, — выставил свою интеллигентскую «котеку» и я.

Сальвини открыл было рот, чтобы пуститься в философский спор, но был прерван напарником. Выслушав его он кивнул и обратился ко мне:

— Роберто спрашивает: в Первой мировой войне кто и с кем воевал?