Никогда не обманывай виконта

– Входите, сэр. Она вас ждет. – Женщина жизнерадостно ему улыбнулась, покрутила карточку в руках и снова посмотрела на Саймона. – Саймон Редклифф, – прочитала она почти неслышно. – Должна заметить, вы кажетесь мне очень знакомым, хотя я представить не могу, где видела ваше лицо.

Саймон задержал дыхание. Он имел сомнительную честь неоднократно видеть в газетах карикатуры на себя, как политические, так и светские. Слава богу, на этих картинках его черты всегда изображались утрированно, так что узнать его по ним совсем не просто.

– Я уверен, что мы с вами никогда не встречались. – Он отвернул лицо и начал стягивать перчатки.

– Да, я тоже так думаю, и все-таки… – Она склонила голову набок, словно пыталась припомнить, где же его видела.

– Чудесная погода, правда, мадам?

К счастью, она перевела взгляд с него на дверь.

– Да, наконец-то чувствуется весна. – Она забрала его цилиндр и перчатки, положила их на мраморный столик и показала на залитую солнцем комнату справа от прихожей. – Прошу вас, садитесь, а я скажу мисс Траффорд, что вы уже здесь.

Саймон осмотрелся. Подушки на желтой софе и креслах полиняли. На полу лежал синий потертый ковер. Тяжелые времена постигли семью. Теперь понятно, что Эмма Траффорд нуждается в деньгах. Для женщин ее круга имелось совсем мало возможностей – множественные ограничения диктовали лишь несколько вариантов трудоустройства, и воровство к ним не относилось.

Эмма Траффорд вошла в комнату, ее руки были благопристойно сложены на животе. Сегодня она надела простое пурпурное платье с кружевным воротником и рядом жемчужных пуговок на лифе. Белокурые волосы собрала в свободный пучок, и несколько завитков упали ей на лицо. Когда она прошла чуть дальше, солнце, струившееся в окна, осветило ее глаза, сделав синий цвет еще ярче. Она казалась воплощением невинности, не более грозным, чем игривый котенок.

– Мистер Редклифф, – произнесла она мягко.

– Мисс Траффорд. – Он говорил ровным голосом, маскируя свой гнев.

Она подняла к его лицу взгляд, до сих пор устремленный на пуговицы его жилета. Щеки ее запылали. Право же, ей самое место на сцене, изображать непорочных. Ему понравится играть с ней в кошки-мышки. Саймон показал на портрет сероглазого пожилого джентльмена, висевший над камином.

– Это ваша работа?

Она взглянула на картину.

– Да.

Саймон плохо разбирался в живописи, но все же мог распознать достойную картину, а данный портрет определенно подпадал под эту категорию. Мисс Траффорд смотрела на него, и лицо ее было печальным. Это не тот мужчина, которого он ищет. Этот человек мертв.

– Ваш отец?

Она рассеянно подергала край рукава.

– Да.

Что-то в выражении ее лица, в появившейся на нем грусти затронуло его душу. Саймон прикоснулся к шишке на голове. Нет, не будет он ее жалеть, и не имеет значения, какие затруднения обрушились на нее после смерти отца.

– Он умер три года назад. – Она пощипала мягкие губы, привлекая внимание Саймона к пухлой нижней губке.

– Мои соболезнования. – Саймон снова посмотрел на картину. – А вы талантливы.

Его внимание привлекло какое-то движение. Из-за дверного косяка выглядывала Лили.

– Добрый день, Лили. – Саймон заставил себя улыбнуться. Девочка прищурилась и спряталась за стеной. – Похоже, я вызываю у вашей сестры любопытство.

– Приношу свои извинения. У Лили живое воображение и к тому же избыток любознательности.

По крайней мере, она отложила свой кол, но Саймон помнил, как этот постреленок губами произнес слово «убийца», когда он увидел девочку впервые. Это она о нем? Саймон поднял руку, тут же сообразил, что хотел потрогать шрам, и руку опустил.

– Здесь живете только вы с сестрой?

– У нас есть брат, но он учится в школе в Беркшире. В последний раз приезжал домой на Пасху.

«Правду ли она говорит?» Странно, что он ей верит, но это так. Может быть, у нее есть любовник, он-то его и ударил. Если так, она наверняка его рисовала или хотя бы делала наброски.

– У вас есть студия, где я мог бы увидеть ваши работы?

Мисс Траффорд нервно крутанула пуговицу на лифе.

– Да, наверху.

Саймон указал на дверь.

– Тогда, пожалуйста, проводите меня туда.

Послышалось шлепанье туфель Лили по половицам – странное дитя убегало дальше по коридору, скрываясь из вида.

Подобрав юбки, мисс Траффорд первой начала подниматься по лестнице. Она женственно покачивала бедрами, что привлекло его взгляд.

На четвертом этаже они вошли в темную комнату, где резко пахло краской и скипидаром. Мисс Траффорд отдернула тяжелые шторы на обоих окнах, выходивших на улицу. Сквозь чистые стекла заструился солнечный свет. Стали видны французская кушетка с зелеными подушками, изысканный шкафчик орехового дерева, два стула, обитые полинявшим коричневым бархатом, и дубовая табуретка. Перед одним высоким окном стоял закрытый тканью мольберт с холстом, а рядом с ним – большой круглый стол, заляпанный краской самых разных цветов. На столе стояли банки и лаки, лежали тряпки и деревянная палитра. Кроме того, в комнате находились еще три небольших стола с газовыми лампами на них.